Читаем Творцы катаклизмов (Реальность и мифы) полностью

Нужда такая есть. Она в первую очередь связана с тем, что долгие годы публичное и гласное обсуждение этих проблем было строжайше запрещено. Теперь же, когда, наконец, старые запреты пали и люди охвачены естественным стремлением самостоятельно и непредвзято разобраться, где правда и 'кто есть кто ', они с первых шагов сталкиваются с жесточайшим дефицитом информации. Вы правы. За все время советской власти в СССР не было издано ни единой серьезной книги по этой теме. (А ведь до революции она была одной из самых животрепещущих в российском обществе, одной из самых обсуждаемых на страницах газет - как "правых", так и "левых"). В какойто мере этот пробел восполнили труды представителей русской эмиграции. Для примера достаточно назвать исследования таких известных политических деятелей, как Василий Шульгин, который в 1929 году издал книгу с выразительным названием "Что нам в них не нравится", или Николай Марков, выпустивший годом раньше в Париже первый том своей работы "Войны темных сил". Но этого было явно недостаточно, да и научные возможности первой волны эмиграции по сбору и анализу фактов были слишком невелики. В общем, единственной известной мне книгой, которая может обоснованно претендовать на роль серьезного исторического исследования с точки зрения полноты и последовательной систематизации приведенного в ней фактического материала, является двухтомная работа Андрея Дикого "Евреи в России и СССР", вышедшая мизерным тиражом в Нью-Йорке в 1967 году и переизданная спустя несколько лет в Мадриде.

Но эти издания сегодня также мало доступны широкому читателю, как и раньше... Верно. Сие ясно видно даже по характеру вопросов, которые содержатся в письмах читателей. Большей частью они связаны с различными затруднениями фактологического характера, когда человек не может разобраться в противоречивых утверждениях из-за невозможности проверить достоверность и добросовестность приводимых фактов. Надо сказать, что, по моим наблюдениям, подобные недоумения затрагивают главным образом две важнейшие области: религиознонравственную и конкретно-историческую. Мои сотрудники даже составили нечто вроде конспекта, содержащего "типовые" вопросы, на которых обычно спотыкаются "новоначальные" исследователи русскоеврейской проблематики.

Так, может быть. Вы воспользуетесь возможностью, Владыко, и ответите на эти вопросы? Попробую выделить хотя бы самое существенное. Итак, область религиозно-нравственная. Мне уже приходилось говорить, что иудейский, антихристианский экстремизм оставил в русской судьбе страшный, кровавый след. Эта очевидная истина не должна, однако, превращаться в повод для нагнетания бессмысленной истерии. Криками и проклятиями горю не поможешь. Для того, чтобы обезопасить Россию от возможного повторения того богоборческого, русофобского кошмара, который она пережила в XX столетии, необходимо, во-первых, восстановить историческую истину в ее неискаженном виде, а во-вторых, глубоко и всесторонне проанализировать нашу национальную трагедию, ее причины и следствия и - сделать соответствующие выводы. На этом пути непредвзятому и объективному исследователю невозможно уклониться от рассмотрения и анализа той непропорционально огромной роли, которую сыграла (да и до сих пор играет) в русской смуте иудейская община России. Взгляните хотя бы на списки руководителей "Союза воинствующих безбожников", явившегося идеологическим вдохновителем и организатором беспрецедентной по своей кровавой жестокости антицерковной травли 20-30-х годов. Губельмаи, Эпштейн, Блох, Коган - имя им легион... В книге А. Дикого приведены достаточно объемные статистические сводки, дающие представление о фактическом состоянии "еврейского вопроса" в России с момента революции и до начала Великой Отечественной войны. Они просто потрясают воображение... Например, в годы гражданской войны из 556 высших партийно-государственных должностей 85 процентов были заняты евреями, 5 процентов - русскими и оставшиеся 10 представителями иных национальностей. Это при том, что еврейская община составляла 1,1 процента от общего числа населения России. Согласитесь, что данные достаточно серьезные для того, чтобы обратить на них внимание и хотя бы перепроверить и уточнить, ибо сам Дикий допускает возможность некоторых погрешностей. До сих пор наша доблестная пресса дружно бросается с обвинениями в "антисемитизме" и "мракобесии", в "невежестве" и "фальсификации" на всякого, кто подступается к этой теме. Вот и давайте проверим - всесторонне, гласно, с привлечением независимых специалистов...

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих кораблей
100 великих кораблей

«В мире есть три прекрасных зрелища: скачущая лошадь, танцующая женщина и корабль, идущий под всеми парусами», – говорил Оноре де Бальзак. «Судно – единственное человеческое творение, которое удостаивается чести получить при рождении имя собственное. Кому присваивается имя собственное в этом мире? Только тому, кто имеет собственную историю жизни, то есть существу с судьбой, имеющему характер, отличающемуся ото всего другого сущего», – заметил моряк-писатель В.В. Конецкий.Неспроста с древнейших времен и до наших дней с постройкой, наименованием и эксплуатацией кораблей и судов связано много суеверий, религиозных обрядов и традиций. Да и само плавание издавна почиталось как искусство…В очередной книге серии рассказывается о самых прославленных кораблях в истории человечества.

Андрей Николаевич Золотарев , Борис Владимирович Соломонов , Никита Анатольевич Кузнецов

Детективы / Военное дело / Военная история / История / Спецслужбы / Cпецслужбы
Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза