Творцы заклинаний

Пощечина вышла звонкой, как удар гонга. Эск, побелев от потрясения, отшатнулась. Матушка осталась стоять с поднятой рукой. Ее била дрожь.

Она однажды шлепнула Эск – это был шлепок, который получает младенец, когда его вводят в этот мир, и который дает новорожденному примерное представление о том, чего следует ждать от жизни. Но тот раз был первым и последним. За три года, прожитых под одной крышей, представлялось достаточно поводов – когда Эск забывала на плите молоко и оно убегало или когда девочка легкомысленно оставляла коз без воды, – но резкое слово или еще более резкое молчание, как правило, действовали куда сильнее и не оставляли синяков. Матушка крепко сжала плечи Эск и заглянула ей в глаза.

– Послушай меня. Разве я не говорила тебе, что, пользуясь магией, ты должна идти по этому миру, как нож сквозь воду? Говорила или нет?

Эск, окаменевшая от страха, точно загнанный в угол кролик, машинально кивнула.

– Ты думала, это просто причуды старой матушки? Но дело в том, что, прибегая к магии, ты привлекаешь к себе внимание. Их внимание. Они все время наблюдают за нашим миром. Сознание обычных людей для Них – размытое пятно, Они его не видят, но сознание мага выделяется среди прочих. Понимаешь, оно для Них наподобие маяка. И привлекает не тьма, а свет, свет, создающий тени!

– Но… но… почему Они интересуются нами? Ч-что Им нужно?

– Жизнь и форма.

Матушка обмякла и отпустила плечи Эск.

– На самом деле Они очень несчастны, – сказала она. – У Них нет ни жизни, ни формы – им приходится довольствоваться тем, что можно украсть. Им так же не выжить в нашем мире, как рыбе не выжить в огне, но это не мешает Им пытаться. И Они достаточно умны, чтобы ненавидеть нас за то, что мы живые.

Эск вздрогнула. Ей припомнилось прикосновение холодного зернистого песка.

– Но что Они такое? Я всегда думала, что Они всего лишь… всего лишь вроде демонов.

– На самом деле этого никто не знает. Они просто Твари из Подземельных Измерений, расположенных вне нашей Вселенной, вот и все. Создания, живущие в тени.

Она повернулась к распростертому телу Саймона.

– А у тебя нет никаких мыслей по поводу того, где он может быть? – Она проницательно посмотрела на Эск. – Надеюсь, он не летает где-нибудь с морскими чайками?

Эск покачала головой.

– Ага, – согласилась матушка. – Так я и думала. Он у Них, да.

Это было скорее утверждение, чем вопрос, но Эск на всякий случай кивнула. На лице ее застыло страдание.

– Ты ни в чем не виновата, – утешила ее матушка. – Его разум открыл Им брешь, и, когда он потерял сознание, Они забрали его с собой. Вот только…

Она побарабанила пальцами по спинке кровати и вроде бы пришла к какому-то решению.

– Кто тут самый главный волшебник? – осведомилась она.

– Э-э, господин Напролоум, – ответила Эск. – Он аркканцлер. Один из тех, что были здесь.

– Толстый или похожий на струйку уксуса?

Эск с трудом оторвала глаза от завернутого в холодную простыню Саймона и услышала свои слова:

– На самом деле он волшебник Восьмого уровня и тридцатитрехградусный маг.

– Хочешь сказать, что он все время ходит согнувшись? – переспросила матушка. – Поболтавшись вокруг волшебников, ты начала воспринимать их всерьез, дитя мое. Они просят величать себя господин Главный тот, господин Верховный этот, – это входит в условия игры. Даже маги этим занимаются, а уж, казалось бы, у них, по крайней мере, должно быть побольше мозгов. Но нет, они ходят и заявляют повсюду, что они – Самые-Самые-Самые. Ладно, где этот Верховный Какеготам?

– Они, должно быть, обедают в Главном зале, – ответила Эск. – Значит, он может вернуть Саймона?

– В этом-то вся и загвоздка, – призналась матушка. – Смею сказать, мы легко можем вернуть нечто, что будет ходить и разговаривать, как обычный человек. А вот будет ли это Саймон – совсем другой вопрос, – она встала. – Пошли в твой Главный зал. Нам нельзя терять времени.

– Э-э, женщин туда не пускают, – предупредила Эск.

Матушка остановилась в дверях. Ее плечи приподнялись, и она медленно повернулась.

– Что ты сказала? Неужели мои старые уши обманули меня? И не говори, что это так, потому что это не так.

– Прости, – отозвалась Эск. – Сила привычки.

– Вижу, у тебя появились заниженные представления о своей персоне, – холодно отметила матушка. – Найди кого-нибудь присмотреть за парнишкой и пойдем поглядим, что такого главного есть в этом зале, если я даже не могу сунуть туда свой нос.

Вот так все и вышло. Только профессорско-преподавательский и студенческий состав Незримого Университета принялся вкушать обед в вышеупомянутом почтенном зале, как большие двери с драматическим эффектом распахнулись. Правда, драматизм был слегка подпорчен тем, что одна из створок отскочила от официанта и ударила матушку по щиколотке. Поэтому, вместо того чтобы решительно прошагать по выложенному черно-белыми квадратами полу, матушка была вынуждена наполовину прыгать, наполовину хромать. Но она, по крайней мере, надеялась, что прыгает с достоинством. Эск семенила следом, всем телом ощущая сотни устремленных на них взглядов.