Ты

В метро народу было побольше, чем на улице, но всё равно достаточно мало для того, чтобы я чувствовал себя более-менее комфортно. Голубой вагон с белой полосой, постукивая колёсами, подкатил к станции. Двери шумно открылись, и я заполз в чрево железного животного. Станции сменяли одна другую, между ними пролетала черная пустота, а меня уже начало клонить в сон. Это ужасно: когда ты едешь на вписку, понимая, что впереди целая ночь, а у тебя слипаются веки. Сон отчаянно уже стучался в двери моего мозга, стараясь сорвать их с петель, заглядывал в окна короткими трейлерами сна, но, к счастью, из темноты вылезла нужная станция. Я очнулся и вышел из вагона.

Затем чертовски долгий, из-за глубины питерского метро, подъём на эскалаторе. Скрип отворяющейся двери – зимняя вьюга вновь дохнула мне в лицо бодрящим потоком мороза и ненависти к этому миру…

«Вписка»

Ещё полкилометра пешей ходьбы, и я на месте. Типичная окраинная панелька[16] грязно-белого цвета. Домофон, украшенный матерными словами, тоскливый, скрипучий лифт, пятый этаж, чёрная стальная дверь. Всего несколько секунд, и вот передо мной уже стоит Стефани, одетая в белую футболку с неразборчивой надписью, рваные светло-синие джинсы на высокой талии, под которыми скрывались колготки в сетку, и розовые пушистые тапочки. Волосы её были убраны в хвостик, обнажая изящную шейку.

Что скрывать, выглядела она чертовски горячей, но я сделал вид, будто мне плевать.

– Ну привет, – вяло пробубнил я.

– Привет, – бойко ответила мне Стеф и пригласила внутрь, махнув рукой в сторону прихожей. – Заходи, разувайся. Пиво принёс?

Она казалась даже чересчур энергичной. «Может, уже подкурилась чем-нибудь», – пронеслось у меня в голове.

– Да, принёс, четыре литра светлого, – я поставил пакет с алкоголем на пол.

– Молодец! – хлопнула меня по плечу блондинка. – Давай шевелись быстрее, я тебя познакомлю с ребятами.

Я последовал совету девушки, шустро разделся, обул резиновые тапки и проследовал за Стеф в гостиную. На белом кожаном диване посреди просторной комнаты расположились двое метросексуальных парней с выбритыми висками и одна типичная вписочная давалка с фиолетовым каре и кучей браслетов. Я пожал всем руки, познакомился, естественно, не запомнив ни одного имени и присел на кресло справа от дивана. Стефани принесла мне пивную кружку и любезно налила в него тот самый лагер из ночного ларька, пока остальные наслаждались остатками стаута.

– А что за пивас купил? – поинтересовался у меня один из парней.

– Да так, в разливухе купил, – ответил я и сделал глоток.

– Фу, – наморщилась девушка с каре. – И мы это пить будем?

Тут я понял, что попал в около мажорную тусовку. Ну, знаешь, это такие люди, родители которых вроде бы и не могут позволить себе яхту, но могут позволить детям дешёвые понты дорогими вещами. Однако у меня в планах был секс, так что надо было держать марку.

– Вы не понимаете, – сочинял я на ходу. – Это одна из лучших разливнух в городе! Об этом пиве легенды ходят! Его все блогеры пьют!

– Ну, раз блогеры пьют, – выпалил метросексуал, допивая свой стаут, – то и я не откажусь.

Он налил купленное мной пиво в свою кружку, сделал большой глоток и восхитился:

– Действительно, очень круто! Попробуй, Федя.

Он протянул пиво своему другу, тот отпил и сделал такое же поражённое лицо.

– Понимаю, почему оно считается лучшим! Не хочешь, Марин?

Конечно же, Марине тоже понравилась та ссанина, что я купил в ларьке на окраине по акции. А как иначе? Не может же их мнение отличаться от мнения видеоблогеров.

– А вы как со Стефани познакомились? – спросил Федя, наслаждаясь подделкой под пиво.

– Мы учились в одном универе… – ответил я. – Какое-то время, пока я оттуда не ушёл.

– Вернее, пока тебя не отчислили, – усмехнулась Стеф.

– Ну да, меня отчислили, – не теряя уверенности ответил я. – Но, знаете, в наше время гораздо лучше заниматься самообразованием[17]. Правда, представьте: сам выбираешь, что тебе изучать, когда и как. Никто тебя не подгоняет, никто не ограничивает, можно заниматься чем угодно, а следовательно, и стать кем угодно.

– Дело говоришь, – кивнул головой в знак согласия Федя. – Вот Влад учится на менеджера, а мечтает стать репером.

– Да, – подтвердил Влад, – и стал бы, если бы не эта учёба дебильная.

– Это правда, у него очень круто получается, – воодушевился его друг. – Прочитай свои стихи, чувак.

«Чувак», к сожалению, был уже достаточно пьян, чтобы долго не ломаться. Он встал на стул, откашлялся и зачитал свой гениальный опус. Там было что-то про то, как от него ушла девушка, но он не стал унывать, ведь он «одинокий волк» и с ним его «братья». Бр-р-р, лютое дерьмо, скажу я тебе. Половина рифм – глаголы, форма – стандартный квадрат, сравнения в стиле «слёзы, как дождь» и всё в таком духе. Но все присутствующие, конечно, зааплодировали этой чепухе.

Затем Федя поднял тост: «За талант!», Влад дополнил: «И за любовь!», Марина дополнила «За несчастную любовь», я дополнил «Давайте пить уже, а?!», мы чокнулись и опустошили кружки.

– А ты пишешь стихи? – Спросил меня Федя.