Ты больше не уйдешь!

— Моя любимая малышка… — Его шепот нежно прикоснулся к моим губам. — Ты сегодня сделала меня самым счастливым.

Я улыбнулась. Он таким проникновенным голосом это говорил, что моя душа сладко млела. Его губы принялись покрывать поцелуями мои щеки, шею, плечи. Ласково любили меня.

Мои чувства к нему росли, расцветали еще ярче. Я льнула ближе, раскрывалась для нежной страсти, умоляюще выгибалась под ним, терлась о его вздыбленный член. С моих губ срывались стоны, его имя. Нас окутывал хмельной туман. Я дышала им и пьянела.

Я обхватила ногами его бедра. Адам завис надо мной, смотря прямо в глаза, и завораживал своим одержимым взглядом. Сердце тянулось к нему. Я положила ему руки на плечи, провела пальцами по мышцам, повторяя их рельеф. Смотреть на них — одно удовольствие. Трогать — тысяча удовольствий.

В промежность надавила головка члена. Там кожа мелко вибрировала в муках ожидания, там горячо покалывало. Адам не стал доводить меня до сумасшествия, не мучил больше. Потому что сам уже не мог терпеть? Он прорвался внутрь меня, и я прочувствовала в себе каждый сантиметр его крупного члена.

Восторг штормовой волной обрушился на меня. Стоны превращались в крики. Адам не отстранялся, чтобы удобнее устроиться, он еще ближе склонился и принялся водить влажными губами по моей шее.

Между нашими телами почти не оставалось пространства. Кожа разгорячилась, становилось жарко. Нам не нужны теплые страны, когда мы вдвоем сжигаем весь воздух.

Адам сначала смаковал меня, медленными толчками погружался до предела, растягивал лоно, готовился к дикой скорости. От перевозбуждения у меня подрагивали бедра. Чувствовалось, что внутри растет бомба, и она вот-вот взорвется. Она наливалась и напитывалась тем карамельным сиропом, что журчал во мне от настойчивых мужских ласк.

Мы встретились взглядами, и я не могла оторваться от его глаз. Там целое бушующее море любви, жажды, порока. Я оказалась точно под гипнозом, меня затягивало в это море. Меня покачивало на волнах, захлестывало бурным наслаждением. Дыхание ускользало. Я захлебывалась своими криками.

Быстрые резкие шлепки тело о тело разносились по комнате. Бедрами Адам вбивал меня в постель, работал мощным поршнем. Я металась под ним, выгибалась, царапалась, словно бешеная кошка. Невыносимо много эйфории. Невероятно. Она разорвет меня на части.

Бомба взорвалась. Райские судороги затрясли тело. Я забыла себя, забыла обо всем, мозг напрочь отключился. Внутри расплескивался бешеный фонтан кайфа, пропитывал всю меня. Я плыла в чистом блаженстве. И реальность не могла ко мне достучаться.

Когда я начала приходить в себя, обнаружила, что уже лежу на животе. Адам покрывал поцелуями мои плечи, лопатки, и тело снова пробуждалось. Под кожей проносились чувственные импульсы. Я довольно простонала.

Член вошел в меня сзади. Неутомимый. Мы до самого утра не оторвемся друг от друга. Так страшно соскучились. Нам еще многое нужно сказать поцелуями и ласками. И на это, боюсь, ночи не хватит. Нам нужно бесконечное количество дней и ночей.

Но была одна загвоздка. Она прокралась ко мне в мысли, когда ближе к рассвету мы лежали в постели, совершенно измотанные и разнеженные. И невероятно довольные. Я умостилась на его влажной груди, не желая ни сама идти в душ, ни отпускать его. Лежать обнявшись после ночного марафона — это особый сладкий десерт.

— Я хочу к тебе переехать, — призналась я, нежно поглаживая его мускулистую грудь.

— Тогда мне стоит наконец сказать тебе, где я живу.

Что уже себе удумал?! Я подняла голову. Адам сонно улыбался, его веки почти сомкнулись.

— Я про каюту! — уточнила я, и черные глаза тут же подозрительно сощурились. — Но мне интересно, где ты живешь.

— Как-нибудь приглашу тебя в гости, и тогда узнаешь, — пробормотал он.

Укусить его хотелось за первое попавшееся выдающееся место. Но ладно. Пусть спит, мне тоже стоит откинуть мысли о переезде и хорошенько выспаться в теплых объятьях Адама.

Я снова умостилась на его груди, прикрыла глаза. Не прошло и пяти секунд, как он вдруг приподнялся на локтях, и я, само собой, съехала с него.

— Если ты переезжаешь ко мне в каюту, то сегодня же мы сообщим твоим родителям о том, что мы вместе.

— О, точно. — Я хлопнула себя по лбу. — Они уже и так догадываются. Но лучше открыто сказать. Мама, скорее всего, будет немного ворчать. А папа будет доволен.

— Устроим ужин. Я подготовлю красивое место, не в ресторане.

Он ласково убрал волосы с моего лица.

— Кстати, может, наконец признаешься, как подобрался к моему отцу?

Адам со вздохом откинулся на подушки и прикрыл глаза ладонью.

— Эй… — Я пальцем ткнула ему в плечо.

— Тебе не понравится правда.

— Я так и поняла. Признавайся.

Некоторое время он молча лежал, но наконец убрал руку с лица и заговорил: