Ты бросаешь вызов? (ЛП)

Моя бабушка всегда говорила, что я мастерица. С самого детства я всегда подбирала бездомных кошек и раненых птиц. Наш дом был крошечным зоопарком для всех моих маленьких друзей.

Жаль, что Мэддокс Коултер не был другом.

Он был моим заклятым врагом, и я не хотела его исправлять, неоднократно повторяла я себе.

— Что ты хочешь? — спросил он низким и твердым голосом. Дрожь пробежала по моей спине, и я выпрямилась, скрывая очевидное влияние, которое он оказал на меня и мое тело.

— Просто интересно, нужен ли тебе тампон. Или у тебя уже есть один, засунутый в задницу? Поэтому ты такой ворчливый?

— Черт возьми, — проворчал Мэддокс.

— Ах. Определенно неделя акул. — Я ждала, что он сорвется, но он только стиснул зубы, да так сильно, что я удивилась, как его челюсть не треснула под давлением. — Все нормально, со временем ты привыкнешь ко всем этим беспорядочным гормонам. Если тебе нужен совет, как с этим справиться, я могу сделать для тебя PowerPoint.

— Не в настроении для твоих шуток, Гарсия.

— Тебе нравятся мои шутки.

Мой желудок сжался, когда его грудь загрохотала с низким рычанием.

— Прочь с дороги.

Он попытался пройти мимо меня, но мне это не удалось. Возможно, это было любопытство или упрямство, но я не была готова к тому, что он уйдет.

Я встала на его пути. Мэддокс расправил свои широкие плечи, выпрямившись, и его глаза сузились, глядя на меня.

— Двигайся. — В его голосе прозвучало предупреждение, но я предпочла проигнорировать его.

— Ты в порядке? — спросила я, прежде чем успела остановиться.

Я сказала себе, что не волнуюсь и не волнуюсь, но все же… вопрос выскочил прежде, чем я его обдумала.

Мэддокс наклонился ко мне, приближая наши лица и тесня меня. Я теребила лямки школьной сумки, удерживая себя на месте и отказываясь отступать. Он не запугал меня.

— Если бы я не знал лучше, я бы сказал, что тебе не все равно, Гарсия. — У меня перехватило дыхание, когда наши взгляды встретились. Он задержал меня на этом моменте, прежде чем одарил сардонической улыбкой. — Что? Наконец-то решила сесть на мой член? Я могу сделать для тебя исключение. Я расскажу тебе все о своем дне, если ты пустишь меня в свою кис…

— Знаешь, две минуты назад мне было действительно не все равно. Но ничего, я беру все обратно сейчас. Ты все еще придурок, Коултер.

Мэддокс отстранился, снова выпрямляясь во весь рост.

— Всегда был, всегда буду. Запомни это, Сладкая Щечка. Никакая киска не приручит меня, и уж точно не твоя.

Хорошо. Господи.

Желание шлепнуть его было сильным, и желание дать пощечину мне за то, что я была достаточно глупа, чтобы заботиться об этом, было сильным.

Я пришла к очень важному выводу: я предпочла молчание Мэддокса. Почему я вообще пыталась заставить его говорить? В тот момент, когда он открыл рот, я поняла, почему я презирала его. Он был мудаком, насквозь.

Я порылась в своей сумке и достала два очень важных предмета, сунув их ему в руки. Его темные брови сдвинулись в замешательстве.

— Тампоны и шоколад, — объяснила я с фальшивой улыбкой. — Пожалуйста. Хорошего дня, Мэддокс.

Я оттолкнулась от него, и незадолго до того, как я ушла, его губы дернулись.

Я только что заставила Мэддокса Коултера улыбнуться?

***

— Ты можешь перестать преследовать меня? — Я сделала паузу, а затем быстро повернулась на каблуках. Мэддокс вовремя спохватился и остановился, чтобы не столкнуться со мной.

После нашего «разговора» прямо перед обедом остаток дня неожиданно изменился. Мэддокс решил следовать за мной; он был похож на потерянного щенка — слова Райли, хотя я нахожу его только раздражающим, так что, может быть, больше похожим на надоедливого щенка.

Я хотела бы вернуться к «молчаливому, задумчивому» Мэддоксу. Та его версия была в десять раз лучше этой.

Я посмотрела на его покрытое синяками лицо, стараясь ожесточить свое сердце при виде его избитого и израненного.

— Хватит. Меня. Преследовать.

Он небрежно пожал плечами, а затем засунул руки в карманы бежевых брюк.

— Не могу. Я развлекаюсь, глядя на твою задницу. Кстати, не возражаешь, если я согрею руки?

Раздраженная, я издала тихое рычание себе под нос, прежде чем смогла остановить себя. Теперь он улыбался. Как будто бесить меня было его любимым чертовым занятием.

— Это сексуальные домогательства, Коултер.

— То, что ты смотришь на стояк моего члена, тоже является сексуальным домогательством, Гарсия.

Мои глаза расширились от его слов, и я почувствовала, как из меня высасывают воздух.

— Что-что? Нет… нет, я не смотрела, — пробормотала я. Мой взгляд метнулся к его промежности, прежде чем я смогла себя остановить. Черт. Прикусив губу, я моргнула и отвернулась — куда угодно, только не на него.

Мэддокс издал хриплый смешок, и я снова посмотрела ему в глаза. Он одарил меня своей фирменной ухмылкой, его ямочка на щеке вылезла, создавая сексуальную впадину на его левой щеке.

— Да, Сладкая Щечка. Ты, наверное, также думала, какой я толстый и какой длинный.

Моя челюсть сжалась, и я прошипела сквозь стиснутые зубы:

— Заткнись.