Ты будешь моей (СИ)

Кирилл приблизился и шепнул на ушко: — Ты меня даже не поблагодарила за свободу. — я выразительно, но с опаской посмотрела на него и вспышка фотоаппарата ослепила меня. А в это время, этот волнующий мужчина перехватил меня за талию, наклонил и почти коснулся своими губами моих, останавливаясь в сантиметре, дразня. Его руки так властно и в тоже время бережно повернули меня и впечатали в его крепкую широкую грудь. Мой рот приоткрылся и из него вырвался непроизвольный вздох. И снова вспышка! Он наклонился к моей шее и вдохнул аромат кожи. Его же терпкий мускатный запах, уже окутал меня всю и пытался вытеснить из моей головы любое подобие здравого смысла. И вспышка!

Его наглые руки чуть приспустили безумно дорогую и мягкую шубку с плеч и скрестились на моём животе. Носом он зарылся в мои волосы. Мои глаза помутнели и голова сама откинулась назад. И снова вспышка! Кирилл снял заколку, локоны рассыпались по моим плечам, принося легкость и обманчивое облегчение.

Мои ноги начали подкашиваться и Кирилл перехватил меня под колени, подняв в воздух как пушинку. Количество ярких вспышек, наличие людей и вообще всё вокруг потеряло значение. Мой прокурор усадил меня на стул и стал между моих раздвинутых ног, боком к оператору, так что я хорошо просматривалась. Стоп!? А как это он уже «мой прокурор»? Что-то у меня уже с головой. И в этот момент Кирилл сделал то чего я никак не ожидала. Он встал на одно колено, оказавшись прямо рядом с моим ушком.

— Ты прекрасна Диана. Я просто теряю от тебя голову. — он прикусил мочку уха и сразу лизнул его. Потом продолжил. — Я достаточно дал тебе времени. Надеюсь, ты насладилась свободой? Потому что теперь, ты моя! — Он резко встал и повернулся.

— Достаточно, надеюсь вы сняли все что понадобится для рекламы. Работайте. Завтра все результаты, чтобы утром ко мне на стол.

— Конечно, Кирилл Леонидович. Все будет в лучшем виде.

Он пересёк огромную студию за несколько секунд и вышел хлопнув дверью. Я все также сидела, приходя в себя. Все начали суетиться собирать реквизит, костюмы и украшения. С меня сняли всё ценное и накинули шёлковый халат. Ко мне приблизился Олег и присел на соседний стул.

— Диа! Ты знаешь его? Между вами так искрило, что я готов был уже бежать за огнетушителем.

— Да. — сказала я спокойно, на сколько это было возможно от выпрыгивающего наружу сердца. — Встречались уже.

— Понятно. — заключил Олежка, поняв что говорить об этом я не намерена.

Я возвращалась в пятницу вечером домой, потому что из общежития выехала. Хотела переодеться и отправиться к Антону на работу, когда увидела тонированную незнакомую машину формата лимузин. Ого, это кто-то к папе наверное. Но я ошиблась. Автомобиль сорвался с места и остановился в сантиметровой близости от меня, дверь распахнулась и меня затащили в салон. Я не успела ничего понять, а мы уже мчались прочь по скоростной дороге. Меня отпустили из захвата и я опешила ещё больше, увидев пару громил, находящихся в салоне автомобиля.

— Кто вы? Куда мы едим? — предательская дрожь в голосе.

— Кирилл Леонидович Громов приглашает вас на ужин. — моя нижняя челюсть просто отвисла.

— Приглашает? Это так называется?

Больше здоровенный детина не произнёс ни слова. И второй на переднем сидении тем более. А я что, я тоже молчала. Молчала и молилась вселенной, чтобы та послала мне спасение. Мы ехали долго, практически выехали за город, когда остановились у высокого забора с постом охраны. Когда нас пропустили, моему взору предстал особняк раза в три больше, чем у Антона. Он был весь освещен фонарями, а из входной двери вышел он. Кирилл!? Направился к машине, открыл мне дверь и не дожидаясь пока я возьму его руку, одним рывком вытянул меня из машины. Тут же прижал к себе и моё ухо обожгло теплое дыхание.

— А ты проказница. Пока я был занят делами, ты нашла мне замену? Ну ничего, теперь я освободился для тебя.

— Ты следил за мной? — тихо спросила я, не удивляясь его осведомленности.

— Конечно, моя дорогая Диана.

— Зачем я тебе? Ты ведь можешь получить любую, почему я? — глупая попытка, но вдруг сработает.

— Зачем мне другая? Они все навязчивы, а мне нравишься ты. — понятно, чем неприступнее крепость, тем круче. Или тут что-то другое?

— Мы не отпраздновали Валентинов день, если ты помнишь. Не порядок. — он не оставил мне даже шанса возмутиться и повел в дом, подталкивая. А возмутиться я хотела, ох как хотела. Отборным таким матом, да воспитание не позволяло. Так что пришлось молчать, потому что других слов не нашла.