Ты будешь моим...

— Ну что тебе надо, придурок? – неровным голосом, наполненным гневом и презрением, спросила девушка.— Я спишу твою грубость и невоспитанность на страх, – не обиделся Борис.— Это из-за Влада? Или моего падения? Пакостишь исподтишка? Смешно, что и ему, и мне плевать на тебя, а ты всё не угомонишься никак. Ну и что? Убьешь нас? – несло Гелю основательно. Она, действительно, перенервничала и теперь от волнения не могла замолчать.— Зачем? – искренне удивился Борис. – Это слишком легко. Есть более интересные варианты.— Это из-за Насти? – тихо прохрипела, смотря в его глаза, девушка с непониманием перевела на меня взгляд, явно не зная этой истории. Бывший светлый убрал улыбку и пронзил меня взглядом, полным ненависти.— Не только, – с металлом в голосе отозвался он, потеряв интерес к Ангелине, для него вообще никого не осталось в этой комнате, кроме меня. Стало страшно до одури, практически, я еле удерживала своё сознание от обморока. Меня тошнило, в голове выла вьюга, а тело надоедливо покалывало, вызывая дикое желание чесаться. Крапивница на нервной почве напала на меня в самый неподходящий момент. – Он постоянно мне всё портит. Настя... Она была настолько безвольной и бесхребетной. Мне нравилось медленно сводить её с ума, открывая истинное лицо. У нее было слишком много страхов, они делали её слабой и уязвимой. Я боролся с ними. Хотел сделать сильной, – чувствуя себя как минимум спасителем, вещал этот ненормальный. –  Но она была безнадёжна. Настя боялась темноты. Сколько бы я ее ни запирал без света, ей не удавалось победить этот страх, как и страх высоты, боязнь пауков и прочее. Но самым большим был страх одиночества. Она вцепилась в этого Влада, – он практически выплюнул это имя, – как утопленник держался за соломинку. Самое печальное то, что рядом с ним она начала отдаляться от меня, становиться менее внушаемой, – Борис понимал, что противоречил сам себе? Навряд ли... – Тогда пришлось подбросить ей компромата на Влада. И она постепенно стала неадекватной, а он очень скоро устал от этого и бросил ее. Я-то думал, что все будет как прежде, но эта курица безмозглая покончила с собой.— Компроматы – это как нам? – хмыкнула рядом Геля.— Нет. Ваше фото настоящее, – засмеялся Борис, – поэтому не ждите чудесного спасения. Их души прогнили окончательно, и они заняты другими более важными вещами, – он наслаждался сам от себя, от того дерьма, что нес.— Хорошо, про сестру твою я поняла, но что ещё? – ни черта я не поняла. Он просто издевался над девчонкой, а когда у нее появился реальный шанс вырваться, то всё испортил, довел ее до края и толкнул в пропасть, обвинив во всем Влада и привив ему чувство вины.— Потом с ней, – кивнул он в сторону Ангелины. – У меня появился реальный шанс упечь законно его в реабилитационную клинику, но нет же, тут вмешалась ты, – кивнул он в мою сторону. – Вы живучие и хитрые твари. Вы выкрутились из всех ситуаций. А я лишился крыльев, статуса - всего.

Бориса даже не смущало, что все мы пострадали из-за него?

— Нель, – хихикнула Геля. – Все девки сохли по Владу и минимум трое бросили Борьку ради него. А потом, когда они учились, Влад – обычный человек был душой компании и отличником, а этот ходил отшельником и двоечником.— Лучше закрой свой рот, – прошипел Борька, она попала точно в цель, вот ещё одна причина.— Так ещё и потом, несмотря на то, что он сделал, его любили и уважали, а этого, со свистящей флягой, все стороной обходили, – продолжила она.— Сука! – довела Геля Бориса до ручки, он ринулся к ней, а я настолько перепугались за подругу, что поднялась и бросилась на него. Сама не поняла, как повалила сволочь на пол. Рухнули мы знатно, я ощутимо ткнулась носом о его плечо, а бывший светлый приложился затылком. Меня тут же за волосы дернули и начали поднимать. Неужели нельзя было схватить за что-то другое?! Тоненько пищала от боли, кожа головы огнем горела, а из носа, как по заказу, хлынула кровь. Приехали... У меня началась истерика от мысли, что я сломала нос. Брыкалась, хрипло выла и рыдала. Алые капли падали на грудь, окрашивая синее платье в какой-то безобразный цвет.

— Забирай их, уходим, – поднявшись и трогая голову, приказал Борис. – И так долго тут задержались.