Ты будешь моим...

Какое же блаженство, когда ты чистый... От тела теперь приятно пахло арбузным гелем, волосы завернула в полотенце. Протерев рукой запотевшее зеркало, присмотрелась к отражению. М-да-а-а... Если такой результат после, то что же было до? С носом, на удивление, всё было в порядке, видимо, просто сильно ударилась, а вот на щеке, ближе к глазу, алел и уже начинал местами синеть синяк. Глаза красные и опухшие, как с дичайшего похмелья, губы искусны и в мелких ссадинах. Но не смотря на все это, выглядела я всё же лучше, чем Ангелина. Тяжело вздохнув, осмотрела тело, не считая царапин от когтей Дана, виднелось на мне всего пять... Нет. Шесть, дополнительных синяков.Позаимствовав у подруги всё необходимое, облачилась в футболку и спортивные штаны. Платье, белье и туфли выбросила. Не хотела, чтобы что-то напоминало об этом дне. Обула тапки и поднялась к себе. Очень хотелось есть и обнять родных.

Стоило открыть дверь, как в коридор из кухни выбежала взволнованная мама, увидела меня, заплакала и бросилась обнимать.

— Жива! Как же ты нас напугала! Больше никогда так не делай, – то ли ругала, то ли радовалась она. По всхлипам было тяжело понять.

Кашлянув, из комнаты вышел отец. Серьезный такой, собранный, как струна натянутый, старательно делающий вид, что Надии нет рядом со мной. Мама напряглась в моих руках и отстранилась, как-то бочком по стеночке отошла подальше, давая возможность отцу обнять меня. Как маленькие, честное слово. Это показное равнодушие и игнор… Для кого? Мне и так видно, что это блеф, а вот они, видимо, в восторге от уровня своей игры.

— Нейла, как так? Зачем вы вообще туда поехали? – ворчал он, а сам трепетно сжимал меня в родительских объятиях.

— Всё уже хорошо, перестаньте, – нарочито беззаботно проговорила. – Ничего страшного. Влад с Намтаром и Арманом нас забрали...

— А синяк откуда? – сердито пророкотал Радгар, осматривая меня внимательнее.

— Упала, – ответила почти правду, – от радости ломанулась к Владу и запнулась.

— Ну, и зачем нас обманывать? – нахмурилась мама. От звука её голоса, папа как-то ещё больше напрягся. Так. С этим надо срочно что-то делать.

— А где ты помылась? – тоже начиная хмурится, спросил отец.

— Нет. Это невозможно, – притворно возмутилась. – Ребенок уставший, голодный. А они допрос устроили. Не рады мне, так я пойду обратно к Татьяне, может, у нее найду чего поесть...

— Я тебе пойду, – перебил сурово отец.

— Так чего стоять в коридоре? Пойдем... те, я тебя... вас, покормлю, – мама краснела и бледнела от каждого слова, косясь на демона.

— Замечательно, – радостно воскликнула и, подхватив под локоть задумчивого отца, пошла на кухню за мамой.

— А Влад где? – тихо поинтересовался папа по дороге.

— Дела решает, – стараясь говорить спокойно, ответила ему. – Там с машиной, со светлыми, короче, скоро будет.Подавила обиду и жар, что терзал грудную клетку, и через силу растянула губы в улыбке. Хорошая у нас компания: каждый делает вид, что всё в порядке...

— Садись, – суетилась мама, обходя Радгара по большой дуге, всячески стараясь его не задевать и не смотреть на папу. – Сейчас я тебя кормить буду. Бульон сварила, похозяйничала немного, ничего страшного? – робко уточнила она.

— Мам, – посмотрев сердито, одёрнула её. – Ещё раз спросишь подобное - обижусь.

Отец от моего «мам» как-то поник и рассматривал чашку на столе. У меня сердце кровью обливалось. Неужели решил, что я всё забуду, вычеркну из памяти, как он меня воспитывал, сам варил каши и пытался плести косички? На лице папы явно отражался страх потерять меня. Родительская ревность... Положила свою руку на его и сжала, привлекая внимание, отец поднял свои черные глаза, а у меня слезы навернулись, как трогательно и ранимо он выглядел в этот момент.

— Я тебя люблю, – одними губами прошептала ему, он расплывался от слёз, меня переполняло нежностью и любовью к нему.

Он грустно улыбнулся и накрыл мою ладонь сверху второй рукой.

— А я тебя, – тихо проговорил папа.

Мама замерла у стола с тарелкой, смотря на нас. Теперь ей пришла мысль, что она лишняя. Всё! Достали.

— Так, – скомандовала, не церемонясь. – А ну сядь, – нервно указала Надии на стул рядом с отцом. Мама замялась, словно это было для нее испытанием, – Он не кусается, – поторопила её, на что получила обиженный взгляд. Надия села.

— Вот видите, – выдохнула, мысленно ликуя, но держа лицо. – Села рядом, и мир не рухнул. Можно ещё и разговаривать, смотреть друг на друга...

— Нейла, – скривился отец. – Не нужно её заставлять, если я настолько противен.

Чувствовалась тоска в его словах. Мама на этих словах мельком недоуменно глянула на него.

— Мне не противно, – тихо проговорила она. – Я думала, тебе это будет неприятно.

— С чего бы это? – удивился Радгар. А я сидела и улыбалась как ненормальная. Они разговаривали. Пусть пока так, но начало уже положено.