Ты будешь моим

Некоторые фанаты повскакали с мест и бросились к нему, пытаясь дотронуться, но он легко отстранился от них, лицо его было скрыто капюшоном алого атласного халата. Реми. Мой Реми. Мужчина, которого я люблю всем сердцем. Всей своей душой.

– Рип, ты такой сексуальный…

– Реми, я хочу от тебя детей, твою мать.

Он легким движением запрыгнул на ринг и начал медленно, не торопясь, снимать свою алую накидку с надписью РИП. Я чуть не оглохла от сотен восторженных женских криков, когда он направился в свой угол, чтобы отдать накидку Райли, помощнику тренера.

Райли с улыбкой похлопал его по спине и что-то сказал на ухо. Реми рассмеялся, закинув голову назад, и направился в центр ринга. Он раскинул руки и начал медленно поворачиваться вокруг своей оси, всем своим видом говоря: «Я знаю, что вы все хотите меня трахнуть».

Мне казалось, что я вот-вот умру.

Я никогда – никогда не привыкну к тому, как великолепно он смотрится на ринге. Мое сердце громко стучало в груди, все внутри сжималось от вожделения, мне казалось, что я сейчас лопну от возбуждения. Твердые, как камень, мускулы, поджарое, поражающее своим совершенством тело – он был так прекрасен, и в то же время от него остро веяло опасностью. И он всецело принадлежал мне.

Я пожирала глазами каждый дюйм его великолепного тренированного тела, которое вожделели все женщины в зале, оглядывая его с головы до ног. Как бы я хотела прикоснуться к его загорелой коже, прижаться губами к кельтским узорам на его руках. Я восхищалась его прекрасным торсом, сильными ногами, узкой талией и широкими плечами. Каждый мускул так четко обрисован, что можно было видеть, где заканчивается один и начинается другой, если пробежаться по ним пальцами.

Он продолжал медленно поворачиваться на ринге, красуясь перед зрителями, и я могла видеть его потрясающий пресс с восемью кубиками – только представьте себе! Это невозможно, но вот оно – это чудо перед нами… а его лицо…

Боже, я просто умирала от восторга!

Покрытый легкой щетиной четко очерченный подбородок. Сияющие голубые глаза. Сексуальная усмешка. И эти ямочки на щеках. Он улыбался, и на лице его было дерзкое, но в то же время задорное, мальчишеское выражение, обещавшее его противникам много неприятных минут в тот вечер, которые я ни за что не согласилась бы пропустить.

Наконец, он повернулся к нам лицом, и все зрители сзади меня изумленно ахнули.

В животе у меня запорхали тысячи бабочек, когда эти сверкающие голубые глаза с веселым лукавством стали всматриваться в ряды болельщиков. Его явно забавляла всеобщая одержимость Ремингтоном Тейтом!

Сидевшая рядом со мной блондинка не первой молодости, с лицом, обколотым ботоксом, вскочила на ноги и начала подпрыгивать, как безумная.

– Реми! Дай мне себя попробовать! – кричала она.

У меня возникло непреодолимое желание вцепиться ей в волосы и силой усадить на место, но в то же время я понимала, что на него невозможно смотреть, не растекаясь лужицей от вожделения.

Это был идеальный самец, созданный для того, чтобы спариваться и производить потомство.

Я хотела его так сильно, что не могла дышать.

Я хотела его больше, чем все эти кричащие от восторга женщины.

Я хотела его всего без остатка – его тело, его мысли, его сердце. Его прекрасную душу.

Он говорил, что принадлежит мне, но я-то знала, что существует некая часть Ремингтона Тейта, которая останется непостижимой для всех без исключения.

Я всецело принадлежу ему, но даже я не в состоянии укротить и подчинить его.

Справиться с ним под силу только ему самому.

Вот он передо мной во всей красе – черный ящик, полный бесконечных тайн. И я хотела раствориться в нем, потеряться в неизведанных уголках его души, даже понимая, что не смогу выбраться из них такой, как прежде.

Пит толкнул меня локтем в бок и прошептал на ухо:

– Боже, это же так несправедливо. Почему все фанатеют от него, а на меня, – он указал на свое худощавое тело, – никто не обращает внимания?

Я улыбнулась. Пит неплохо выглядел со своими волнистыми волосами и карими глазами в неизменном черном костюме и галстуке. Он был не просто личным помощником Реми, а скорее старшим братом и одним из ближайших друзей.

– Норе ты нравишься таким, какой ты есть, – поддразнила его я, зная о его отношениях со своей младшей сестрой.

Он улыбнулся и поиграл бровями, а затем кивком указал мне на ринг, где Ремингтон уже заканчивал свой поворот и теперь смотрел в мою сторону.

Казалось, мои нервы напряглись до предела и все тело начало покалывать, когда его сияющие голубыми искорками глаза дошли до ряда, на котором я сидела, ведь он знал, где я нахожусь. Каждая моя клеточка трепетала от нетерпения в ожидании того момента, когда он остановит взгляд на мне.

И этот момент наступил.

Меня словно ударило током, между нами текли потоки электричества. Его улыбка была подобна ослепительной вспышке, и я внезапно почувствовала, как в моей груди, там, где бьется сердце, разгорелся обжигающий факел.