Ты будешь моим

– Прекрати оборачиваться и сосредоточься, Тейт! Никуда она не собирается уходить, – зычно рявкнул тренер, а я попрощалась с Мелани.

Удары по боксерской груше участились.

Бумбумбум!

В тот день мы не одни находились в зале. Одновременно с нами там тренировались две гимнастки, и внутри у меня все замирало и меня начинало подташнивать, когда я видела, как они откровенно пожирают Ремингтона взглядами. Они пялились на него, когда он прыгал через скакалку. С широко раскрытыми от изумления глазами наблюдали, когда он делал отжимания, качал пресс, вися на шведской стенке. Мой любимый зверь выглядел таким сексуальным, когда тренировался, что эти две девицы, разинув рот, глазели на него на протяжении всей многочасовой тренировки. Одна из них так пристально на него смотрела, что даже потеряла равновесие и плюхнулась на попу.

И я вдруг поняла, что при виде любой хорошенькой женщины, восхищающейся Ремингтоном, я всегда буду вспоминать тех фанаток или шлюх, с которыми он проводил время в мое отсутствие, и на меня снова накатил приступ тошноты.

С выдохом наклонившись, я на некоторое время застыла в позе собаки, а потом опустилась, чтобы выполнить позу кобры, лежа на мате, выгнув спину и запрокинув голову. Потом я снова посмотрела в ту сторону, где Реми тренировался с боксерской грушей. Он без устали наносил по ней мощные удары – само воплощение физической силы и сексуальности. Все его разгоряченные мышцы были задействованы, а красота и мощь его движений поражали воображение. Он так быстро колотил по снаряду, что груша непрерывно летала по воздуху.

Реми снял промокшую майку, и я могла видеть, как все его мышцы сокращаются и расслабляются. Спортивные штаны с низкой посадкой позволили мне увидеть сексуальную татушку в виде звезды – боже, она сводила меня с ума. Я невольно вспомнила, как его возбужденный член закрывает ее в некоторые моменты, и при этой мысли по телу пробежала жаркая волна, что было весьма неуместно в сложившихся обстоятельствах. Осознав вдруг, что соски мои затвердели от желания, я невольно закрыла глаза.

Сделав выдох, я заставила себя скользнуть на мат и вытянуть ноги, сначала одну, потом вторую.

– Ты тренироваться будешь или глазеть, Тейт? – проворчал тренер.

Резко повернув голову, я увидела, как Реми вернулся к груше, принял соответствующую позу, поднял руки в перчатках и начал так истошно лупить по ней, что звуки его мощных ударов были единственными звуками, которые раздавались теперь в зале.

– Вот об этом я тебе сегодня целый день твержу, – заявил тренер. – Ты тренируешься или готовишься кого-то убивать?

По моей коже побежали мурашки, когда в зале прогремел голос Ремингтона.

– Ты ведь прекрасно знаешь, о ком идет речь.

– И все же, кого это ты собрался отправить в кому, твою мать?

– Считай, что он уже мертвец!

– А я и не спорю. Ведь он покушался на то, что принадлежит тебе! Посмел навредить твоей девушке, а через нее и тебе!

Ремингтон громко зарычал и изо всех сил ударил по груше, которая сорвалась и с грохотом обрушилась на пол. Он принялся пинать ее ногами, а затем схватил и метнул в стену, о которую она громко ударилась.

Райли, усмехаясь, подошел ко мне.

– Похоже, наш парень слегка разозлился, не так ли, Би? – поддразнил он меня.

Сердце мое екнуло, когда Ремингтон поднял голову и взглянул на меня. Его грудь тяжело вздымалась при каждом вздохе, он словно сверлил меня взглядом, под которым я чувствовала себя обнаженной. Я готова была поспорить, что в тот момент он представлял, как занимается со мной любовью.

– Через две недели Скорпион будет выходить на ринг в те же вечера, что и Ремингтон. Они могут встретиться в поединке. Нервничаешь? – спросил Райли, разглядывая гимнасток во время разговора со мной.

Одно только имя Скорпиона подстегнуло мой адреналин, и мне сразу же захотелось сбежать оттуда и скрыться где-нибудь среди холмов. Я опустила голову и согнула колено, приняв позу голубя для разработки тазобедренного сустава, затем поменяла ногу.

– Да, нервничаю. Я бы сказала, что мои нервы напряжены до предела, потому что я и так-то просто нервничаю каждый вечер во время поединков, но когда этот негодяй крутится где-то рядом, я нервничаю в десять раз больше. – Говоря это, я закатила глаза для пущей выразительности, и Райли хохотнул.

Внешне мы «соблюдали перемирие», из стратегических соображений избегая обсуждать щекотливую тему, но на самом деле я просто умирала от любопытства и с трудом удерживалась, чтобы не спросить Райли и Пита о том, что же на самом деле происходило в тот период, когда мы с Реми расстались. Но нужно ли мне было знать это на самом деле?

Думаю, нет.

Тогда мы с ним вроде как порвали. И у меня не было права требовать ответа. Сам он практически ничего не помнил из-за своего биполярного расстройства. В любом случае это все осталось в прошлом. И сейчас я принадлежу ему, а он мне.