Ты будешь моим!

Слава убирает ладони от лица, и я вижу ее красные щеки и ошалевший взгляд. До чего же она красивая, даже сейчас, когда стоит передо мной и смущается от слов своего друга балабола.

— Он мой лучший друг, — шепчет глухо, видимо, не совсем понимая, что происходит в данный момент.

— Я понимаю, но имей в виду, принцесса, я не желаю, чтобы он оставался у нас с ночевкой. По крайней мере, пока не достроится дом, — приподняв ее лицо за подбородок, я смотрю внимательно в ее зеленые глаза, надеясь, что она понимает мой намек.

Да, я хочу забрать ее к себе как можно скорее и квартира, в которой я сейчас живу с Антоном, не совсем для этого подходит. Я хочу частный дом с большим садом, выполненным во французском стиле, как любит Слава. Хочу, чтобы ранним утром она могла босая выйти на лужайку и потянуться к солнцу, подставив свои ладони и лицо под теплые лучи. Хочу бассейн и огромную детскую площадку для Антошки и наших с ней детей. Именно детей, я не планирую останавливаться на одном, но и футбольную команду тоже не хочу.

— Мм, хорошо, — не до конца сообразив о чем я ей только что сказал, кивает.

Улыбнувшись, молча целую ее в носик и оставляю с другой наедине, надеясь, что он не распустит свои руки, иначе я их сломаю на хрен.

Антошку нахожу на кухне, довольно уплетающего блинчики, которые Валерия Николаевна не успевает готовить, так как помимо малого, здесь еще и двойняшки, которые не отстают в уничтожении запасов. Усмехнувшись, со спокойной душой поднимаюсь в кабинет босса, где застаю его, как всегда, сосредоточенным на работе.

— День добрый, босс, — с порога приветствую Станислава Андреевича и, положив ноутбук с исправленной ошибкой в системе на рабочий стол, присаживаюсь на диван.

— Добрый, Алексей, — снимая очки в тонкой оправе и потирая переносицу, тихо произносит босс. — А я смотрю, ты уже все сделал, надо же. Я думал, это неделю займет, как минимум.

— Ерунда, работы на час, — сцепляю пальцы в замок и подбираю слова, причем такие, чтобы доверие босса ко мне не пошатнулось.

Я не смогу себе простить, если этот человек во мне разочаруется. Слишком многим я ему обязан, и забрав его дочь себе против его воли это равносильно, что нож в спину. А я без Славы уже не смогу. Она как героин, попробовал один раз и подсел навсегда. До смерти.

— Ты хочешь о чем-то поговорить? — выражение лица серьезное, взгляд цепкий и, пожалуй, разговор предстоит не из легких.

За годы работы я слишком хорошо узнал Станислава Андреевича и с уверенностью могу сказать, что Слава его любимица. Нет, он, конечно, любит всех своих детей, но эта девочка особенная. Она та, кто папу по ладошке узнала, как любит иногда говорить босс. С Валерией Николаевной он встретился вновь почти семь лет спустя и только тогда узнал, что у него растет уже довольно взрослая дочь. Думаю, что уже это объясняет тот факт, что начни я разговор неправильно, прощай мои яйца.

— Именно так, — усмехаюсь и, встав с дивана, подхожу к окну из которого виден бассейн и моя Слава, что так и лежит на лежаке. И не боится сгореть.

— Я тебя слушаю, — с усмешкой произносит босс, заставляя меня обернуться на него и заметить в его глазах неподдельный интерес.

Неужели он обо всем догадался или того хуже увидел, прежде чем я решил во всем сознаться сам?

— Я люблю вашу дочь, — произношу на выдохе, мысленно готовясь к кастрации. — Давно люблю.

— Я знаю, — совершенно спокойно произносит босс и начинает улыбаться еще шире.

— То есть? — взираю на него удивленно, совершенно не ожидая такого поворота.

У меня были мысли, что по моему взгляду можно догадаться, как она для меня дорога. Но я старался этого не показывать, также не исключал того, что мог запросто где-то проколоться. Ведь тогда за столом Арсений меня спалил.

— Пять лет назад вас двойняшки спалили. В Сантандер, — видя мое непонимание, он продолжает, — Я тогда поднимался из каюты, а они сидели за столом и делали на вас ставки. Им было интересно, кто из вас двоих дольше продержится.

Вот это пзд, конечно.

Если я рассчитывал, что нас раскусили только недавно, то я точно влюбленный олень, который ничего не замечает.

— И вы молчали? — интересуюсь глухо, ничего не понимая, почему босс до сих пор не устроил мне выволочку.

— Да. Это ваше дело, Алексей. Единственное, что хочу сказать тебе — это спасибо, что не сорвался тогда, а дал ей уехать и набраться ума. Сейчас я за нее спокоен и не боюсь. А тогда, да. Яйца бы тебе оторвал, — смеясь, произносит босс, а я все так же стою, не веря в то, что слышу, — В общем, так, давай остановимся на том, что внуки только после свадьбы?

Босс вроде бы смотрит серьезно, только глаза его смеются. А я лишь киваю, потому что весь мой словарный запас куда-то исчез.

— Да, конечно. То есть…черт. Так получается вы не против? — кое-как подобрав менее подходящие слова, произношу.

— Тебя это правда волнует? — сейчас он уже серьезно смотрит на меня.

— Вы же знаете, что да, — смотрю внимательно, пытаюсь считать его эмоции, ну какой там. Этот человек всегда умел себя контролировать.