Ты будешь моим мужем!

Видела, как Эдриан словно чего-то ждет. Он послал за оруженосцем — пусть все будет по правилам. Снял расшитый золотом камзол, оставшись в шелковой сорочке.

Сигваль в простом черном стеганом дублете.

— Сиг, ты же не убьешь его, правда?

Он фыркнул.

— Посмотрим. А если он убьет меня? Ты не против?

— Не-ет… — я даже не думала, что такое возможно. Еще с самого детства Сигваль казался мне непобедимым, едва ли не бессмертным. Я понимала, что он полжизни провел где-то там, в полях, но это только усиливало мою веру в него.

Нет…

— Между прочим, Нете, Тифрид один из лучших фехтовальщиков королевства.

Он смотрел на меня спокойно, с едва заметной, чуть кривоватой ухмылкой. Он не боялся, конечно, не сомневался, был уверен в себе. И все же…

— Он не может тебя убить, Сиг… Ты принц!

— И что? Даже короли смертны.

— Ты меня пугаешь?

Он покачал головой.

— Не пугаю, Нете. Но, на самом деле, я бы хотел, чтобы ты принимала любую опасность всерьез. В жизни бывает всякое, и лучше быть готовым.

Очень спокойно.

До сих пор все было слишком просто в моей жизни, а теперь… Что-то должно измениться. Мне нужно было повзрослеть.

«А если он убьет меня?»

Наверно именно тогда, глядя в глаза Сигваля, я впервые начала осознавать, что игры кончились.

Тогда мне стало по-настоящему страшно.

Я видела, как Сигваль потягивается, разминая плечи, как Эдриан ждет…

Начинало трясти…

Оруженосец Эдриана — кудрявый мальчишка… они говорят о чем-то…

И звенит сталь, освобождаясь от ножен.

— Я готов, ваше высочество, — говорит Эдриан. Он застыл с мечом в руке, гордо подняв голову, солнечные блики играют в его волосах.

— Вы не хотите уехать? — говорит Сигваль.

— Не сейчас.

— Тогда начнем.

— Начнем, ваше высочество, — Эдриан салютует. Он готов драться. Более того, он собирается победить.

И в этот момент мне отчаянно хочется зажмуриться. Не видеть всего этого.

Но не видеть я не могу.

— Отойдите в сторону, ваше высочество, — тот человек, который был с Сигвалем, снова не подпускает меня. — Осторожнее. Давайте отойдем…

Он пытается объяснить мне, а потом, поняв, что это бесполезно сейчас, просто берет за руку и тащит в сторону. У него теплые жесткие пальцы…

Звенит сталь.

Оба противника начинают короткими выпадами, бросаясь вперед, и тут же отскакивая, словно пробуя. Раз, еще раз… Укус… Присматриваются. И снова. Потом серия атак разом, они кружат, удар, еще удар… Сигваль действует быстро и просто, грубо даже. Каждое движение Эдриана похоже на порхание мотылька.

Страшно.

Удар… Звон и скрежет, столкнувшихся и расходящихся в стороны клинков.

У меня сердце замирает и темнеет в глазах.

Удар.

— Прекратить!

Звенит в ушах.

Какое-то мгновение, и зал оказывается полон гвардейцев.

И отец.

— Прекратить немедленно! — командует он. — Что происходит?!

Отец редко вмешивается, и почти никогда — в дела Сигваля. Но сегодня что-то не так. Сегодня он решил вспомнить, что он король.

Все останавливаются, конечно.

Эдриан склоняет голову перед королем. Церемонно убирает меч в ножны. Молчит, словно предоставляя принцу слово. Почтение…

— Вот ублюдок, — тихо, сквозь зубы, говорит человек, рядом со мной.

— Что?

— Тифрид. Это же он устроил.

— Что тут происходит?! — грозно повторяет отец.

— Поединок, — Сигваль пожимает плечами, легкое раздражение, не более. — Ты разве не видишь?

— Из-за чего?

— Я защищаю честь сестры, — говорит Сигваль, кивает в мою сторону. Почти смешно.

Мне кажется, это похоже на дешевый спектакль — все известно и так, нужно лишь отыграть свою роль. И они играют.

— Агнес, — отец поворачивается ко мне, — скажи, разве сэр Эдриан хоть чем-то оскорбил тебя?

Они смотрят на меня, ждут, и мне немного не по себе. Как же он мог оскорбить меня?

Кого сейчас волнует мое слово?

Все давно решено.

— Нет, — говорю я. — Ничем.

— Хорошо. Тогда иди к себе, — отец удовлетворенно кивает. — Сигваль! Нам нужно поговорить.

* * *

— Он уехал! — Беате забежала ко мне после обеда.

Я на обед не пошла, есть совершенно не хотелось, да и видеть их сейчас тоже.

— Эдриан уехал, — Беате изо всех сил пыталась изобразить сочувствие на лице, но у нее плохо выходило. — Он сказал, что после того, как Сигваль оскорбил его, он не может больше оставаться, и уезжает домой.

— Уехал…

Я знала, что так будет. И все равно — в сердце образовалась какая-то пустота… и ныла…

Даже не попрощался со мной.

Я знаю, у него не было времени и возможности. Конечно, он не хотел компрометировать меня… Не хотел, чтобы нас видели вместе. Ведь этой ночью… я обещала сбежать с ним. Прощался он вчера, у фонтана и белых лилия в саду. Еще там он сказал мне все.

— Вот же, какой хитрец, — фыркнула Беате. — Не хотел бежать, поджав хвост, и теперь строит из себя оскорбленную невинность.

— Не говори так о нем! — попыталась я.

— Как? Твой Эдриан договорился с отцом, чтобы тот дал обнажить оружие, но остановил поединок в самом начале. Выходит безопасно, никаких убийств, и можно сохранить лицо. Не Сигваль выгнал его, а он обиделся на Сигваля и уехал. Сигваль злой, конечно, но говорит, что ему плевать, убрался отсюда, и слава богу. Отец, конечно, наорал на него, но Сига же ничем не проймешь, он только поморщился.