Ты будешь моим!

— Пап, мне двадцать три года и неужели ты думаешь, что я буду жить с родителями под одной крышей? — вопросительно приподняв бровь, интересуется Слава, а я залипаю на нее взглядом.

До чего же она красивая. Ее смуглая кожа, которую хочется целовать и гладить, ключицы, по которым хочется провести языком и оставить след от зубов сводят с ума. А пухлые губки, что бессовестно улыбаются, и искрящиеся зеленные озера, оберегающиеся роскошными ресницами, не позволяют отвести взгляд.

— Кхм — кхм, — резко оборачиваюсь в сторону Арсения, который нагло пинает меня под столом, а сейчас сидит и ржет надо мной.

Усмехаюсь своей тупости, ощущение такое, что мой голодный взгляд, обращенный на Славу, заметили все, кто сидит за столом.

— Я думаю, что этот месяц ты поживешь дома. Итак, пять лет отсутствовала, — голос босса звучит твердо и обсуждению не подлежит.

Но Слава была бы не Слава, если бы промолчала.

— Через две недели приезжает Максимилиан, куда мне, по-твоему, его заселить? — резко поднимаю голову и убийственным взглядом впираюсь в улыбающеюся девушку, понимая, что мне ни хрена не послышалось и у нее есть парень.

И скорее всего, я даже знаю, как он выглядит. Белобрысый качок, которого за последние полгода мне хотелось отхерачить как никого другого. В социальных сетях почти на каждой фотографии они вместе, будь то пляж или горы.

Постепенно до меня доходит, что девочка Слава смогла меня отпустить.

— Какой еще Максимилиан? — поперхнувшись соком и, вытирая губы и подбородок, интересуется босс у дочери, которая отвечает ему уверенным взглядом.

— Мой друг.

Сжимаю в руке вилку так, что та немного гнется под давлением, мысленно ругаю себя последними словами. Вот ведь придурок и сам виноват, что сказать. Мог бы за пять лет хоть как-то дать о себе знать, а в итоге погрузился в работу, начал строить свой бизнес и надеялся ее забыть или сделать счастливой по возвращении. А получается, что остался в дураках.

Дальше ужин проходит в более тихой обстановке, за которой я узнаю, что Слава работала в киностудии и видела своими глазами, как идет работа. И да, про белобрысого и их дружбу узнаю тоже достаточно. Настолько, что не выдерживаю ее счастливую речь, прощаюсь с семьей босса и, взяв на руки практически сонного Антошку, покидаю дом.

Я до сих пор живу в корпоративной квартире, только теперь это полностью обустроенная трешка. Отношу Антона в его комнату, которую недавно только обустроил в морском стиле. Он был настолько тихий и стеснительный, что комнату обустраивал по своему вкусу, но с помощью Валерии Николаевны. Мы очень надеемся, что когда он освоится, ему понравится. Кладу его на кровать и укрываю теплым одеялом с якорями, он сразу сжимается в комочек и прячется с головой под одеялом. Я настолько узнаю это действие, что, сжав кулаки, резко срываюсь и направляюсь в гостиную, подхожу к мини-бару, скрывающемуся в глобусе, и достаю бутылку виски. Сажусь на пол и устремляю взгляд на ночной город, огни которого рассыпались словно ночь на земле. Только в этой ночи я не нахожу свою «Кассиопею».



Делаю глоток крепкого виски, чувствую, как жидкость обжигает горло и проникает внутрь. Пытаюсь собрать в кучу мысли, которые скачут как кони на ипподроме. Последний раз так херово было, когда был уверен, что сдохну после осколков гранаты, которые раздробили плечо на куски мяса. Я помню эти страшные шрамы, скрыть которые можно было только с помощью татуировки.

А сейчас меня гложут мысли о Славе, хоть я и пытаюсь думать о другом. Мне надо собрать документы на Антошку, найти замену секретарю, ознакомиться с новой заявкой на обеспечение охраной системы и сделать запрос в службу безопасности, чтобы нарыли информацию на компанию, которой нужен данный вид охраны.

Но все мысли возвращаются к чертовой зеленоглазой ведьме.

СЛАВА

— Здравствуй, Слава, — он подходит ко мне с мальчишкой на руках, улыбается своей потрясающей улыбкой, а у меня сердце разрывается на куски.

Больно, слишком больно видеть его такого счастливого, да еще и с сыном на руках.

— З-здравствуй, Леша, — произношу, заикаясь, и внимательно разглядываю мальчика.

Ему на вид лет пять, худощавый и тонкий как тростинка. Одет он в футболку мятного цвета и темно-синие джинсовые шорты. Тоненькие ручки держатся за напряженную шею Алексея, ощущение, что она для него как спасательный круг. Волосы горького шоколада лохматятся, а на голове забавный ежик, который так и хочется, подойди и потрепать, но темный взгляд до того напуган, что я замираю на месте и просто боюсь напугать парнишку.

— Это Антон, — произносит Леша, видя, как я шокировано разглядываю мальчишку. — А это Слава, я тебе про нее говорил.

— Приятно познакомиться, Антон, — натягиваю на лицо дежурную улыбку и протягиваю руку мальчишке, но заметив мое движение, он шарахается и крепче сжимает шею Алексея.

— Он не пойдет на контакт, — тихо шепчет тот, кому я отдала свое сердце, прикрывая веки и крепче прижимая парня к себе.

Больно, очень больно.

— П-прости, — делаю шаг назад. — Пошли в дом, там все уже заждались.