Ты будешь просить еще (СИ)

Как только мы вошли во двор, с крыльца навстречу выбежала мамочка в слезах, хорошо, что Фила нет. Еще его я бы не выдержала.

— Софи! — она обняла меня, стала осматривать со всех сторон. — Я позвонила дяде Саше, он скоро приедет, — тараторит мамуля. — С тобой все хорошо? Где больно? Соня, не молчи, я прошу, — срывается в панику.

— Я не знаю, — отвечаю ей и это чистая правда.

Вроде и головой не билась, а такое ощущение, что об асфальт и со всей дури. И мысли все утекают к Давиду, к разбитой машине и к его последним словам. Я цепляюсь за них, но они ускользают. На их место в каждый орган заползает панический страх. Он черными щупальцами обволакивает меня изнутри. Я опускаюсь прямо на тротуар перед домом сжимая ладонями виски.

— Соня, — мама присаживается на корточки, пытается меня поднять, но я сижу на холодной земле и смотрю, как темными лужицами на нее оседают слезы.  — Да помогите же!!! — Кейтлин Дрейк кричит охранникам и те подбегают к нам. Хватают меня, ставят на ноги.

—Я сам, — слышу голос, который я впустила в свою жизнь слишком глубоко. Никто не стал возражать. Меня отдали в руки Давида. Он сейчас такой знакомый и такой чужой одновременно. Острый, напряженный взгляд, смотрящий строго перед собой. Шумное дыхание через нос, сжатые зубы, натянутая струной венка на шее. Она — единственное, что выдает его реальное состояние.

— Куда? — спрашивает он.

— За мной. Спасибо Вам. Давид, кажется? — за стуком собственных зубов едва слышу мамин голос.

— Да, верно. Я могу остаться, — говорит он. — Один раз подобное у Софи я уже видел.

— Я думаю, поддержка ей будет не лишней, — вздыхает мамочка, открывая дверь в мою спальню. — С мужем я поговорю. Знаю про условия договора, но сейчас…

— Не надо. — перебивает Дейв. — Его никто не нарушал, — он опускается вместе со мной на постель.

— Я вижу по вашим глазам, Давид. Но я не осуждаю, — она машинально гладит меня по волосам.

— Договор? — поднимаю ресницы в попытке сфокусироваться на присутствующих, но у меня снова не выходит все сложить воедино. Я до сих пор слышу удар, скрежет металла о металл и захлебываюсь ужасом, который все же победил сознание.

— Тише, маленькая, — Давид окутывает меня своим голосом, запахом, руками.  — Все будет хорошо, — я не могу ему ответить. Горло сдавило спазмом, дышать трудно, ногти царапают его ладони, но мужчина не отдергивает их, он продолжает что-то говорить.

Приехал дядя Саша и забрал меня из спасительных объятий. Он выставил моего теплого Давида за дверь и заменил одеялом вперемешку с парой уколов.

Осмотрев меня вытер лицо и руки влажным полотенцем. И когда только я успела испачкаться?

Сознание медленно утекает, тело расслабляется под мамину колыбельную из далекого детства. Я растворяюсь в этой песне и позволяю препаратам отключить себя от этого мира.

Просыпаюсь в пустой комнате. Шторы задернуты, вокруг давящая тишина. Оперевшись на локти, с трудом, но все же сажусь, приподняв выше подушку. На тумбочке высокий стакан с водой, градусник, какие-то таблетки и мой телефон с треснувшим экраном. Когда я успела его разбить, ума не приложу, но взяв трубку в руку меня пронизывает током, будто я всунула в розетку пальцы стоя по колено в луже.

Как на быстрой перемотке, в голове стали всплывать фразы одна за другой.

«Прости меня»

«Ей требуется дополнительная охрана»

«Мы больше не справляемся»

«Отец вернется и все тебе объяснит»

«Знаю про условия договора»

— Нет, — закрываю руками лицо. — Нет-нет-нет! Этого просто не может быть!

Все было обманом от начала и до вчерашнего дня. Знакомство в клубе, свобода, полученная от отца, работа, наши поцелуи и почти секс, признания Давида и взгляды Лекса. Все было ложью…

Разговор в квартире парней…

Филипп знает!

Марк вдруг перестал меня контролировать. Он тоже знает.

Саша? Конечно, он ведь сын своего отца!

И даже мама. Моя любимая, добрая мамочка тоже ничего не рассказала.

Они предали меня. Все предали. Отец снова всех купил. Даже мужчин для меня, даже их чувства. Интересно, сколько стоит мое разбитое сердце?

Из все, кто меня окружал в последние дни, пока не лгал мне лишь один человек. Я вспомнила его темные глаза и поняла, что Эмин больше не вызывает страха. Внутри пустота и лишь желание понять, за что со мной так обошлись. Просто, ради интереса.

На ватных ногах, цепляясь за предметы мебели, я нахожу свою сумку, а в ней визитку с ароматом грейпфрута и перца.

Дрожащими от слабости пальцами набираю номер с синей карточки.

— Здравствуй, София, — слышу его бархатный голос.

— Я согласна встретиться. Вы сможете меня забрать? — присаживаюсь на пуфик у своей кровати.

— Конечно. Когда и куда подъехать? — вспоминаю, какими путями мы в детстве сбегали из дома.

— Я скину геолокацию, как выйду за территория двора, — отвечаю Эмину.

— Буду ждать, — слышу в ответ и без сил роняю трубку на пол.

Глава 42. София

Покинуть дом оказалось не сложно. Я взяла плед, заварила чай и сделала вид, что просто иду в беседку, чтобы подышать воздухом и побыть одной.

На лестнице меня поймала мама. Она обеспокоенно осмотрела, попыталась поговорить, но я лишь покачала головой и пошла дальше.