Ты будешь просить еще

— Что у вас тут происходит? — мама вышла из кабинета отца внимательно разглядывая раскрасневшуюся меня и довольную морду брата.

— Она меня бьет, — нагло тычет в меня пальцем эта мелкая пакость.

— Ты офигел?! — надвигаюсь на него с подушкой в руке, мама отошла в сторону и смеется, облокотившись плечом о стену.

— Меня защищать не будут, да? — Филипп надувает щеки, грустно опускает глаза в пол, как делал в детстве. У мамы от смеха по щекам потекли слезы.

— Ну вы даете, — никак не успокоится она. — Что не поделили то?

— Мужиков! — бросаю подушку на пол, у Кейтлин Дрейк глаза по пять рублей, Филипп, как рыба на берегу, открывает рот, а сказать ничего не может.

— Сынок? — слышу за спиной вопросительный стон любимой родительницы, довольно хихикая захожу в спальню.

— Мама, я девочек люблю! Спроси у отца, он в курсе! — он толкает дверь моей комнаты, а я подпираю ее изнутри и истерично ржу выпуская наружу все нервное напряжение. — Софи, твою ж… Прости мам. Дверь открой, чудовище! — от бьет по ней ногой, я откатываюсь в сторону, и Филипп красиво пролетает через спальню тормозя руками о подоконник. — Прибью тебя когда-нибудь, — падает на кровать.

Под его страдальческие стоны я переоделась в домашнее, выпила половину бутылки воды и упала рядом с братом. Веки тяжелые. Организм наковальней придавила усталость.

— Что они тебе сказали? — не унимаюсь я. Мне важно знать. — Фил, не молчи. Должна быть веская причина, чтобы люди, на которых ты готов был кинуться с кулаками, вдруг стали твоими союзниками.

— Я по-прежнему против, чтобы ты с ними встречалась, как с мужчинами. Тем более с обоими сразу. И не закатывай глаза! — он лениво поворачивается на бок, подпирает голову ладонью. — Я не слепой. Но Соф, чтобы пережить этот месяц и не попасть за забор в чужой стране — неплохой вариант. Давид пообещал, что они будут держать себя в руках, — смеется, — Хотя, зная тебя, я им даже сочувствую.

— Пообещал он, — поворачиваюсь к брату лицом. — Ненавижу, когда ты врешь, — закрываю глаза. Филипп только тяжело вздыхает и даже не спорит. Значит я права. Частичная правда, но по большей части просто отмазка. Он так при разговорах с отцом делает, прикрывая наши задницы. И папа эту фишку тоже знает, но делает вид, что верит, если косяки не смертельны.

Подогнув под себя ноги, я взяла брата за руку позволяя себе расслабиться. Сумасшедшие сутки утягивают меня в темноту глубокого сна.

Мне пятнадцать. Счастливо кручусь перед зеркалом в новом платье. Мы с мамой привезли его из Италии, купили специально к Дню Рождения. Светлые волосы забраны на висках красивыми серебряными заколками с россыпью изумрудов. Это подарок отца, привезенный из последней командировки.

— Они сверкают так же, как твои глаза, — папочка с восхищением посмотрел на меня войдя в комнату. — С Днем рождения, малышка, — крепко обнял и подарил маленького плюшевого котенка, но важнее для меня то, что он бросил все дела и сегодня здесь, со мной.

Согнув руку в локте, грозный Дмитрий Дрейк позволил маленькой дочери схватиться за него и гордо подняв подбородок повел вниз, к гостям.

Я осмотрела всех присутствующих, вежливо улыбаясь и принимая поздравления, пошла через просторную гостиную к кучкующимся недалеко от выхода друзьям, но что-то никак не дает мне покоя. Поворачиваю голову и встречаюсь с карими глазами интересного темноволосого мужчины, внимательно изучающего меня.

Приветливо кивнула гостю отца, дернула плечиком отгоняя неприятное липкое чувство, ползущее по позвоночнику, схватила за руку Лиску и увела всех во двор, чтобы там спокойно поболтать.

Проснулась по будильнику, рядом так и посапывает Филипп. Время еще есть, не стала пока будь, лишь удобнее строилась, уложив по привычке голову к нему на грудь.