Ты для меня

Вот я и дома. Правда, не хотел появляться тут при таких обстоятельствах. Не стал все рассказывать маме. Она хоть и врач, а нервы у неё совсем не железные. Сказал, что просто поспорил на дороге с другим водителем. Поругала. Но зато хоть не будет думать, что нам угрожает какая-то опасность. Вряд ли, конечно, они вернутся. Хотя с этой историей надо разбираться. Я вот сейчас только понял, кому могли принадлежать эти номера…

– А это невеста твоя? – спрашивала мама, когда делала мне перевязку.

– Нет, мам, ты чего. Это… Ну, дочка моего начальника.

– Хорошая девочка, красивая.

Да, хорошая. Не знаю, правда, что она подумает теперь, когда вот так, случайно очутилась в гостях. Дом у нас небольшой, небогатый, стыдиться нечего, но она ведь к такому не привыкла?

За ужином я отбросил эти мысли. Она с удовольствием ела и мамины голубцы, и салаты, и ту самую пиццу, про которую я ей говорил. Вела себя немного странно: как будто стеснялась, а ведь она не из пугливых. Это все, наверное, из-за внимания мамы и моих братьев.

– Накладывай, накладывай ещё. Кушай на здоровье, – постоянно говорила мама.

– Спасибо, все очень вкусно.

– Как приятно видеть в этом доме девушку, эх, как жаль, наградил бог одними сыновьями. А девочки совсем ведь другие. А ты одна у родителей?

– Мам, – я пытался остановить неуемное любопытство. Все-таки она забывает, что я в дом не невесту привёл.

– Да все хорошо, Пётр, – ласково отвечала мне Соня. А потом рассказывала моей маме все, что та желала услышать.

Вечером мама постелила Соне в одной закрытой комнате. А мы с братьями расположились в зале. Комната была очень маленькой. Раньше я там спал. Переживал, все ли будет ей удобно. Но она не жаловалась. Вела себя тихо. Может быть, не отошла от пережитого шока.

Завтра Новый год. Надо придумать способ починить машину или арендовать другую? Пригнать машину сюда точно нужно. Но Новый год. Может, предложить ей отпраздновать здесь? Или это слишком самонадеянно? Нельзя пользоваться таким стечением обстоятельств. Или можно?

София

Не хочется возвращаться в Москву. Не знаю, откуда взялось такое чувство. Просто не хочется.

Я здесь случайно оказалась, а меня приняли как родную. Анна Матвеевна очень добрая. Относится ко мне как к дочери, а чем я такое заслужила?

Весь этот дом, маленький, но наполненный предновогодней суматохой, смехом и тёплом, напоминает мне детство. То время, когда мама ещё была жива.

У них даже елка настоящая стоит! Пахнет!

Не знаю, когда я последний раз видела у кого-то дома настоящую ёлку. У нас всегда искусственная.

Я хочу сказать Петру не переживать о том, что мы не успеем вернуться до Нового года. Папе я уже написала, что задерживаюсь, сказала лишь про дела, не стала его волновать. Он даже не спросил, где я буду праздновать Новый год. Наверное, и сам забыл из-за работы про предстоящий праздник.

Но как воспримет мою просьбу Петя? (Странно, теперь мне не кажется это имя смешным и нелепым, теперь от него веет тёплом).

На следующий день утром он сам подошёл ко мне:

– Да, понимаешь, тут такое дело, наверное, я не смогу сейчас починить машину, мы пригнали ее кое-как, но одно колесо сильно повреждено, нужен ремонт. Я подумал, может, справим Новый год здесь?

Я улыбнулась и чуть не бросилась к нему на шею, ответила:

– Да, я не против.

Началась предновогодняя суета. Я помогала Анне Матвеевне резать салаты, а Петя убирался вместе с братьями в соседней комнате. Мне все доставляло удовольствие – и не помню, когда я в последний раз была в такой настоящей «домашней» обстановке.

В свободные минуты я поглядывала на Петю. Он такой заботливый брат, а с каким восхищением на него смотрят младшие братья, не передать.

Анна Матвеевна, как будто прочитав мои мысли, сказала:

– Да, он очень хороший, и не знаю, что без него делала бы. Муж умер, когда Петя учился в десятом классе. Вот так вот раз – инфаркт, и нет человека, – она смахнула рукавом слезу и продолжила, – а младший только-только родился, я даже на работу выйти не могла. Вот и пришлось ему рано повзрослеть, все взять в свои руки.

Она мне ещё долго про него рассказывала, а я внимательно слушала. Петя подрабатывал где только можно. А потом уехал в Москву на заработки.

Конечно, я и раньше знала, что не все живут так, как я и мое окружение. Не у всех есть большой счёт в банке, успешный папа и хорошая работа. Я знала, что кому-то приходится несладко. Но это было от меня так далеко. А теперь я вижу это прямо перед собой, своими глазами. И от этого становится грустно.

– Ты что, милая, плачешь, расстроила я тебя? – Анна Матвеевна испуганно взяла меня за руку.

– Нет, что вы, это от лука, – соврала я.

Петр пришёл помогать на кухне, и наш откровенный разговор закончился. Я стала делать бутерброды с икрой, а вот Петя чего только не наготовил: и пирог, и какое-то мясо «по фирменному семейному рецепту». Странно, но его широкоплечая фигура органично вписывалась в эту маленькую кухню. У меня разыгрался аппетит от вида, как он берет разные специи и добавляет их в блюдо.