Ты для меня одна

Руслан вытягивает мою ногу вверх и намывает с усердием. Как же за всю жизнь он привык заботиться обо мне!

— Помнишь, как я забирал тебя после выпускного? — он сдувает облачко пены с моих коленей. — Ты купила красивые туфли, но они оказались тебе катастрофически малы. Ты героически протанцевала в них весь вечер. Когда я увидел твоё измученное личико, подумал, что тебя кто-то посмел обидеть. Мы вышли из клуба, и ты, взяв меня под руку, прихрамывая, пошла рядом. Садись, грудки и пузико будем мыть.

Мысленно я переношусь в ту ночь.

— Ты тогда опустился на колени и заставил меня показать тебе ногу. Стёртые в кровь пятки с прилипшим к ним капроном вывели тебя из себя. Туфли тут же полетели в ближайшую урну.

Руслан откладывает мочалку и вытягивает пробку из ванной. Включает тёплую воду и поливает меня.

— Потом я нёс тебя на руках через парк и начался сильный дождь. Ты обнимала меня за шею и прятала лицо, чтобы не потекла тушь. Моя белая футболка отпечатала на себе всё, что ты намазюкала на лицо.

— Я так любила тебя в тот момент, — кладу руки на плечи мужа. — Если бы ты знал! Как я любила тебя…

— Я знал, Маруся, — Руслан проводит ладонью по моей щеке. — Мы с тобой, как никто, всегда чувствовали настроение друг друга.

Тянусь губами к его губам. Он кончиком языка очерчивает контур моего рта.

— Пойдём в спальню, котёнок, — шепчет он. — Настала пора окончательно стать одним целым.

[1]

 Голевое чутьё — умение чувствовать момент, когда надо бить по воротам (футб).

Глава 39

Маруся

— Подожди, я зажгу свечи, — подбегаю к тумбе и, выдвигая ящики один за одним, ругаю себя мысленно.

Из-за вчерашнего «девичника» у меня ничего не готово, хотя куплены и свечи, и масла для массажа, и музыка закачана в персонайзер. Достаю здоровенные бордовые и золотые свечи, источающие густой запах вишни. Они валятся у меня из рук. Выставляю их в ряд. Чиркаю спичкой, одна за одной они ломаются.

Руслан за это время успевает зашторить окно и расстелить постель. Скидывает полотенце. Подходит ко мне и обнимает со спины, прижимаясь горячим животом:

— Не волнуйся, котёнок, — шепчет он мне на ухо и гладит кожу рук.

— Я не волнуюсь, — ломаю очередную спичку.

— Тогда почему не сняла со свечей плёнку? — он прикусывает меня за ухо. — Хорош ерундой страдать. Нам с тобой сегодня и без свечей есть чем заняться.

— А как же романтика, все дела?

Сама виновата. Днём нужно было домой прибежать, и всё приготовить.

— Одной свечи нам вполне будет достаточно.

Прижимаюсь спиной к груди Руслана и наблюдаю в отражение, как ловко он освобождает свечу от плёнки. С одной спички весёлый огонёк вспыхивает над ней.

— А масло? — вздыхаю расстроенно.

Руслан смущённо кашляет:

— Думаю, справимся без него.

До меня доходит смысл его слов, и краска стыда заливает меня до ушей. Смотрю в зеркало на мужа.

— Совершенно не готова. Прости.

— Не мог и мечтать об этом, — Руслан дёргает за край моего полотенца, и оно падает к ногам.

— А чулки, трусики? — вспоминаю о своём эротическом костюме.

— Помолчи, пожалуйста, — Руслан смыкает мои губы пальцами. — У нас три брачных ночи впереди. Сегодня всё делаю я, завтра ты. Договорились?

— Ты сказал молчать! — бубню я.

— Просто кивни.

Выполняю его просьбу, и дрожь охватывает тело, мозг плавится, когда мы встречаемся с мужем взглядами. Член упирается мне в спину, как посох шамана.

— Подними руку и смотри на меня, — выдыхает Руслан. Пламя свечи дрожит в зеркале, выхватывая наши тени на стене.

Кладу ладонь мужу на щёку. За день щетина отросла, и кожа на лице кажется грубой. Через подушечки пальцев покалывающие импульсы бьют под кожу. Мой хищник, мой волк! Руслан медленно скользит рукой по моей тонкой коже плеча, спускается на грудь, разминает сосок. На моих глазах он превращается в твёрдую жемчужину.

— Ты красивая, самая красивая на свете, — голос Руслана запускает вихрь мурашек по телу. — Маруся. Любимая.

Поднимаю вторую руку, муж гладит мою грудь, играется с сосками. Проходится по подёрнутой мурашками коже живота кончиками пальцев. Замираю, когда Руслан, чуть склонившись, раздвигает лепестки моего лона.

— Какая ты мокрая, моя девочка.

По натянутым, как струны, мышцам разливается томительная тяжесть. Жгучие импульсы пронзают моё тело. Горя от нетерпения, двигаю бёдрами.

— Не спеши, — улыбается Руслан. — Нежная, сладкая, вкусная.