Внезапно на меня навалилась жуткая апатия. Понял, что мне ничего не хочется. Ни есть, ни пить, ни спать. И видеть никого тоже не хочется.
Молчать, лежать, глядеть в потолок.
Оставалось чуть больше суток до того, как мне придётся лететь в Калгари. Билет лежал на столике перед зеркалом, небольшая сумка с личными вещами была наготове. Не так я планировал провести последний день перед отлетом. Ну да ладно уж, чего теперь думать об этом. Может, и не стоило мне лететь туда. Зачем теперь разбираться с наследством Галины Королевой? Скорее всего, наши пути больше не пересекутся. Ни с ней, ни с ее дочерью.
Калгари встретил меня своей лёгкой вечерней прохладой. Пока я садился в такси, набрал номер отца. Я не стал извещать его о своём приезде заранее. Да и провести собирался здесь всего пару дней. Эту ночь переночую в близлежащей гостинице, а завтра уж повидаюсь со своим родителем.
Голос отца был сонным. Наверняка задремал в кресле перед телевизором.
— Ник, привет, — он слегка оживился, услышав мой голос. — Только проснулся и сразу звонишь? Никак что-то срочное?
Я хохотнул.
— До завтра дотерпит, — затем смилостивился. — Только что прилетел в Калгари.
— Ты что ж, балбес, заранее не предупредил? Я бы приготовился. Сегодня прекрасный вечер, могли бы сделать барбекю.
— Именно поэтому не предупредил. Отдохни хорошенько. Завтра увидимся в офисе, а вечером расслабимся.
— Ты надолго?
— Два дня.
Отец промолчал. Понял, что сын приехал не просто так. Обычно я не приезжаю сюда меньше, чем на две недели.
Я попросил водителя остановить за квартал до отцовского офиса. Было утро, и мне хотелось пройтись пешком. Мне всегда нравился утренний Калгари — слегка прохладный, ароматом утра напоминающий Питер. В отличие от Московской суеты люди здесь идут на работу не спеша. У меня возникло желание зайти в небольшую кофейню и зевакой посидеть у окна с чашкой эспрессо и свежеиспеченным круассаном. К сожалению, я вынужден был отказать себе в такой слабости. Сначала надо сделать дела.
Войдя в одну из высоток, я нажал кнопку лифта. Офис отца располагался на четырнадцатом этаже. Вообще-то, он должен был быть тринадцатым, но из-за предрассудков этажи с такими номерами здесь отсутствовали.
Секретарша у отца была новая — он их часто менял. Она заулыбалась мне, думая, что я один из клиентов.
— На какое время у вас назначено? Тони ещё не пришёл.
— Я его сын.
Девушка заулыбалась ещё больше.
— Могу я предложить вам кофе или чай?
— Воды, пожалуйста.
Ненавижу их офисные горячие напитки низкого качества. Я избалован кофе, приготовленным моей Ритой.
Опустившись в мягкое кожаное кресло, я взял в руки один из лежащих на столике журналов.
Ждать отца мне пришлось, по крайней мере, полчаса. Он вбежал, бросил папки с документами на стойку. Я поднялся навстречу ему.
— Ник, как я рад тебя видеть! — раскрыл мне объятия. — Мэгги, это мой сын Ник. Тоже известный адвокат, криминальный. Что ты делаешь в наших краях?
Мы прошли в кабинет отца.
— Ну, знаю, что если примчался сюда ни свет ни заря, значит, не просто так. Колись.
Я вздохнул, словно перед прыжком. Начал витиевато, в своём адвокатском стиле.
— Не хотелось бы сразу с места в галоп, пап. История давняя, и я думаю пора в ней поставить точку. Как говорится, разобраться, что к чему.
Тот поморщился.
— Ладно, не тяни кота за хвост. Что там у тебя?
— Дело Журавлевых.
Я видел, как мгновенно изменилось лицо отца. Его глаза как-то потухли, и он сразу осунулся.
— Зачем тебе это?
Я усмехнулся.
— Судя по твоей реакции, я вижу, ты понимаешь, что все усложнилось.
Отец вышел из-за стола. Прошёлся к окну. Чуть ссутулившийся, руки в карманах брюк.
— С кем ты говорил?
— С Галиной Королевой.
Я услышал его глубокий вздох.
Сел на небольшой диванчик, приготовившись слушать.
— Может, расскажешь все с самого начала?
— Ну хорошо, сын. Только не понимаю, зачем тебе копаться в этом?
Я молча ждал.
— У Мишки я был юристом на фирме. Мы не то что дружили, но иногда собирались вместе. Ты уже познакомился с Журавлевым?
Я отрицательно покачал головой.
— Галина, его жена, ох… — отец усмехнулся. — Ну это отдельный разговор... в общем, наконец-то дошла очередь и до меня.
— Пап, я не понимаю.
— Слаба она была на передок. Очень слаба. Мишка знал об этом.
— Ну и? Он ревновал ее или как?
— Знаешь, я думаю, что нет, но просто все об этом постоянно говорили. Слухи там, и все такое... В общем, он хотел от неё избавиться.
— А тебе-то зачем она была нужна? Чем тебя мама не устраивала?
Отец поднял на меня взгляд. Сочувственный.
— Парень, ты хоть когда-нибудь любил? Нет? Ну тогда ты вряд ли меня поймёшь. Галина была такая... Как королева. Женщина высшего общества. Я сразу понял, что без неё мне не будет жизни.
Я смотрел на отца, а перед глазами у меня была Эвелина. Такая, как увидел ее впервые. Царственная, недоступная.
— А сейчас? Сейчас ты ее тоже любишь? Я так понимаю, все это время Галина была где-то поблизости от тебя.