Ты доигралась, котенок

Недалеко от санатория расположилась небольшая деревенька старинного типа, с красивым видом на речку. Мы размещаемся на ее берегу на пледе и наслаждаемся закатом, болтая о разном. Оказывается, с Аланом очень интересно, он знает много историй, но и одновременно он внимательно слушает меня, словно мои проблемы и переживания ему действительно интересны.

— Думаю, теперь нам стоит найти пропитание, — Алан встает с пледа, помогая встать и мне.

— Мм… ты думаешь, мы сможем что-то найти? Просто, кроме стареньких домов, я ничего не видела.

— Ты просто невнимательно смотрела, Котенок. Там за углом была вывеска рыбацкого кафе. Думаю, рыбкой нас угостят.

Алан, не отпуская моей руки, ведет меня туда. Я немного замерзла, но его рука, наоборот, слишком горячая.

Он оказался прав, неподалеку мы обнаруживаемстаренькое, но очень чистенькое кафе, где нам предлагают разную рыбку, которую могут закоптить прямо сейчас. Соглашаемся, устраиваясь за столом с белой скатертью с ромашками.

— Давайте я музыку включу, — предлагает продавец и повар в одном лице. — Что-нибудь романтичное будет идеально.

И он и правда через несколько минут включает что-то французское мелодичное. Я только немного посмеялась над этим, но Алан с самым серьезным лицом протянул руку и пригласил меня на танец. И да, мы танцуем подфранцузский мотив, глядя друг другу в глаза. Никогда не считала себя романтичной натурой, но сейчас мне кажется, я прониклась атмосферой этого места. Этой ситуации в целом. И да, я знаю, что не забуду этот вечер никогда.

Дальше мы, конечно же, едим самую вкусную рыбу, которую я когда-либо пробовала. Или у меня так сильно разыгрался аппетит, но она была простой божественной. Алан, кстати, тоже оценил.

— Ваша рыба просто пальчики оближешь, — делает он комплимент рыбаку.

— Потому что свое и сделано с любовью! — отвечает тот, но видно, что ему приятно после этих слов. — Я буду ждать вас в следующем году. Думаю, мы обязательно встретимся.

— Даже не сомневайтесь! — кивает уверенно Алан иберет меня за руку. Мы тепло прощаемся с хозяином кафе, а потом идем обратно в санаторий.

Но погода — непредсказуемая вещь, особенно осенью, и в середине пути мы попадаем под дождь. Мы промокаем до нитки, так что получаем нагоняй от местной уборщицы, что прошли по чистому. Но это вечер нам уже ничего не может испортить.

— Я в душ! — говорю я, когда мы заходим в номер.

Снимаю с себя одежду и в одном белье иду прямиком в небольшую ванную комнату. Включаю горячую воду. Сердце начинает биться быстрее, когда я слышу его шаги рядом. А потом горячее обнаженное тело прижимается к моему, сильные руки скользят по моей коже.

— Ты не закрылась… — хриплый шепот рядом с ухом.

— Да… — отвечаю так же.

Внизу живота уже начинает сладко тянуть от его действий. От того, как он сжимает мою грудь.

— Ты знала, что за этим последует…

Глава 21

Да, я знала, что за этим последует. Сделала это специально. Потому что сама этого хочу. Хочу довериться Алану. Хочу, чтобы он стал моим первым мужчиной.

Наши губы сплетаются, нежность граничит с болью. Потому что с Аланом именно так. За внешним спокойствием всегда есть дикий огонь, в котором можно утонуть. Его руки уже блуждают по моему телу, сжимая, причиняя боль и удовольствие одновременно. Я царапаю его твердую грудь, оставляя свои следы, слыша ответный рык.

— Котенок!

Он берет меня за бедра, вынуждая обхватить его торсногами, так что я чувствую его уже каменный стояк. Немного страшно, ведь я знаю, какой он большой, но хочется ощутить его в себе. Сама подаюсь бедрами, показываю, что хочу. Но слышу только усмешку.

— Не так быстро, Котенок…

— Алан! — хватаю его за плечи.

Не понимаю, почему он медлит. Я чувствую, как внизу живота все тянет.

— Ты еще недостаточно готова! — заявляет он твердо.

Хочется обидеться, как маленькая девочка, которой не дали конфетку, но, когда его рука касается меня там, а губы вбирают возбужденный сосок, нежно прикусывая, подобные мысли сразу же улетучиваются. Есть только инстинкты и чувства. Я уже не могу сдерживать стон, поэтому он эхомпроносится по всей ванной.

Его пальцы кружат вокруг клитора, сжимая, посылая еще одну мощную волну удовольствия.

— Ты знаешь, что течешь так, что твои соки уже покрывают мою руку? — губы перемещаются к шее, прикусывая, оставляя свой след. — Завтра ты наденешь что-то открытое, чтобы все видели это. Видели, что теперь ты принадлежишь мне.

— Алан! — почти кричу.

Это так порочно и одновременно горячо, даже его слова обжигают.

— Да, Котенок, ты сделаешь это, ты будешь моей, — а потом поцелуй в губы, и вместо его рук я ощущаю горячее давление внизу живота.

Рывок. И мой вскрик. Удовольствие сменяется болью. Словно в меня засунули расплавленное железо. Из глаз брызнули слезы. Хочется отстраниться, но я терплю, надеясь, что эта боль скоро пройдет или станет терпимее.

— Вот так, Котенок, теперь ты стала моей, — хрипло произносит мужчина. Видно, что он еле сдерживается, давая привыкнуть к себе.