Ты еще маленькая (СИ)

Выбрав в «Кинопоиске» какую-то космическую фантастику с хорошим рейтингом, он спросил мое мнение, и я согласилась. Без разницы было, что смотреть, лишь бы не чувствовать себя скованно.

— Двигайся, — Шахов подошел к моей кровати. Я немного опешила, не найдя, что ответить, откатилась немного в сторону, уступив Тимуру половину кровати. Откинувшись на спинку, он присел рядом со мной, оставляя какие-то миллиметры между нами. Не первый раз мы в одной постели…

Сейчас не самое лучшее время для таких воспоминаний. Зачем-то бросаю взгляд на замок в двери.

«О чем я только думаю?» — мысленно машу на лицо ладошками, что-то стало жарковато. Шахов вот вообще не облегчает задачу. Как только после рекламы начинается фильм, кладет руку мне на плечо и притягивает к себе, укладывая мою голову на свою крепкую мужскую грудь.

Чувствую себя настоящей девушкой Тимура. Хоть он ничего не предлагал, но его поступки красноречивее слов. Вряд ли он еще о ком-то так заботится. Я боялась мечтать, чтобы потом не было больно, но сейчас, лежа в его объятиях и смотря самый скучный фильм, который мне приходилось видеть, я думала только о том, что счастлива.

Не заметила, как уснула…

Проснулась рано, как только первые лучи солнца проникли в окно. В кровати я была одна, Тимур переместился на диван. Даже во сне у меня не получилось расслабиться, я все время бегала с контейнером и думала, где мне наполнить баночку, чтобы Тимур не увидел.

Тихо поднявшись с постели, я на цыпочках вышла в коридор. Здесь должна быть уборная для персонала. Нашла я ее сразу. Быстро управилась и вернулась в палату.

Тимур проснулся, когда в палату вошла медсестра – брать новые анализы. Он даже заспанный, с торчащими волосами, был невозможно сексуальный. Перед сном он сбросил кофту и теперь сидел рядом со мной в одной майке. Взгляд девушки то и дело возвращался к красивому телу. Я ревновала, была напряжена, поэтому, когда палец обожгло острой болью, вскрикнула и дернулась. Медсестра не ожидала такой реакции, она оцарапала мне подушечку пальца иголкой.

— Можно выполнять свою работу внимательно и аккуратно? — выталкивая слова сквозь зубы. От Тимура веяло злостью и холодом. Девушка извинилась раз десять, пока взяла анализ. Удивительное чувство, когда за тебя есть кому заступиться, когда рядом человек, который не даст тебя никому в обиду. Мое сердце не помещалось в груди от переполнявших его чувств.

— Я выйду, там Макар подкатил, вещи мне привез, — поднимаясь с дивана, произнес Тимур. Мы только недавно закончили завтракать и ждали, когда придет мой врач.

— Хорошо.

За Тимуром закрылась дверь, а я вернулась в постель, легла поверх одеяла. Достала телефон. Привыкла, что он у меня почти всегда на беззвучном режиме. Когда увидела, сколько пропущенных от родителей и Машки, вся похолодела. Что могло случиться?

Если мама звонила столько раз, с ней лучше не общаться. Папе не звоню, потому что он сразу передаст трубку маме. Набираю сестре.

— Привет, Маш. Что случилось? — не дожидаясь от нее ответного приветствия. Мои нервные окончания звенят от напряжения.

— Ты меня спрашиваешь, что случилось? — вопит Машка. — Вот это ты устроила!

— Что я устроила? — догадываясь, к каким выводам пришли мои родные.

— Попала с передозом в больницу!..

Глава 40

Ксюша

— Маш, ты хлорки, что ли, наглоталась в бассейне? — меня затрясло от злости. Вместо «Систр, ты как? Как ты себя чествуешь? Куда к тебе подъехать?» – я выслушиваю весь этот бред.

— Ты бы не разговаривала так. Еще и дерзишь. С матерью будешь отношения выяснять, мне вообще все равно, чем ты себя травишь, — в лучшей манере оскорбленной родственницы Машка сбросила вызов со словами: — С родаками разбирайся, они едут к тебе в больницу.

Будет скандал!

Я это могла точно предсказать. Судя по тому, как со мной разговаривала Машка, меня уже во всем обвинили и вынесли приговор. Тимур станет свидетелем маминого гнева. Как же хотелось трусливо куда-нибудь сбежать…

Чем дольше я томилась в ожидании, тем сильнее меня потряхивало. Тимур, как назло, долго не возвращался. Окно в палате выходило на внутренний ухоженный дворик, чтобы видеть стоянку у клиники, приходилось выглядывать из окна пустующей палаты напротив. Папиной машины на стоянке пока не было. Но я видела Тимура, который стоял в одной олимпийке и о чем-то разговаривал с Макаром.

Тимур забрал с заднего сиденья небольшую спортивную сумку, а я поняла, что слишком долго здесь стою. Пока меня здесь не застали, я вернулась в свою палату.

— Ты не замерз? — не оборачиваясь, спросила Тимура, когда он вошел в палату. Нагибаюсь над постелью, поправляю покрывало. Я специально стала заправлять постель, чтобы стоять к нему спиной. Мне казалось, он сразу поймет, что я его ждала.

В том, что это Шахов, я не сомневалась. Он ходил по-особенному, по-особенному дышал и имел особенный запах. Он пах так, как должен пахнуть мой мужчина.

Сумка упала на пол, будто выпала из рук. Щелчок замка. Руки Тимура оказались на моей талии, а моя спина прижалась к холодному телу. От него пахло кофе и мятной жвачкой, свежестью и дорогим парфюмом.