Ты Есть

Вот тут мои ноги подкосись, и я ухватилась за его плечи. Видимо, на моем лице что-то промелькнуло этакое, потому что Максим переместил меня ближе к джакузи и шлепнул по попе.

— Залазь.

Я послушалась. Да-да, а что мне оставалось делать?

Он последовал за мной, говоря:

— Я не сторонник долгих размусоливаний. И считаю, что если есть чувства, то они есть, и не хер их скрывать. Поэтому да, малолетка, я тебя люблю. Ты есть в моей жизни. Это уже свершившийся факт. А ну-ка, давай себя сюда, сначала я тебя помою, а потом сделаю своей. И хватит плакать. Никто не умер, слава Богу. И я, между прочим, тебе в любви признаюсь, а ты ревешь.

Я не замечала слез.

— У меня… отходняк.

— Это я уже понял.

— И да, Максим, я тоже…

Красивая мужская рука с фиолетовой мочалкой зависла в воздухе.

— Вот и славно.

Мы сидели друг против друга, я продолжала беззвучно плакать, а самый лучший мужчина на свете мыл меня.

И ни одной мысли в голове не было.

Слишком быстро? Ну и что.

Так не бывает? Кто сказал?

Развитие наших отношений детонировал несчастный случай. Наверняка мы бы еще походили вокруг да около, помотали друг другу нервы. Поиграли во взрослые игры. А, может, и нет. Максим же сказал, что он за открытые отношения. И это очень хорошо.

Я согрелась быстро. Не то от его слов, не то от теплой, едва ли не горячей воды, не от интимного мыться. Дрожать очень скоро перестала. И еще больше сосредоточилась на той части, что касалась интимного мытья. На руках Максима, на его шикарном, доступном моему жадному взору, торсе. На лице, что сейчас снова было излишне сосредоточено.

— Иди ко мне, хочу добраться до твоей спины.

А голос хриплый.

Я мысленно улыбнулась. Не так уж ты и спокоен, Орлов, как пытаешься казаться.

Я покачала головой.

— Приду, но не для того, чтобы ты меня и дальше натирал.

Я отобрала мочалку у Максима. Тот не противился. Лимит его терпения тоже закончился.

Он запустил руку в мои мокрые волосы, зафиксировал затылок и притянул лицо к себе. Накрыл губы, и я с готовностью ответила. Приоткрыла, впустила, встретила. Откинула прочь любую стеснительность. Наконец-то мы вместе, здесь и сейчас. Остальное все будет потом.

Мы с жадностью и с некой остервенелостью ласкали и исследовали тела друг друга, не размыкая губ. У меня впервые было такое, чтобы я теряла голову, не контролировала процесс, не думала ни о чем, полностью погрузившись в ласки партнера. Мне нравилось все, что со мной делал Максим. Когда его губы сомкнулись на моем соске, я громко застонала, выгнула спину, сама вцепившись пальцами в его плечи, не замечая, как ноготки оставляют следы, отметины, которые я увижу лишь завтра. Его губы на моей груди, как падение… как возрождение… как искушение.

Я спустилась ниже, провела ноготками по его груди, плоскому животу с теми самыми кубиками, мою руку укрыла вода с душистой, немного терпкой и явно предназначенной для мужчин пеной. Добралась до жестких паховых волос. И дальше…

— Я никогда не делала… Не брала… — я не знала, как выразить свои мысли, что порхали в голове, как воробьи, сбивались в кучу.

В ответ прозвучал бархатистый, раскатистый и ужасно довольный смех Максима.

— Вот пока и не стоит начинать. Малолетка, ты до такой степени меня завела, что твой рот будет явным перебором. Но я не откажусь от него чуть позже. А пока…

Он быстро, можно сказать, молниеносно развернул меня в ванне, благо размеры позволяли. Я оказалась спиной к нему. Чувствуя негу, внутреннюю дрожь, жар, что струился по позвоночнику и кольцевался вокруг поясницы, я напряглась, как струна. И оказалась права — Максим осторожно начал меня опускать на себя.

Это было восхитительно чувствовать, как он осторожно растягивает мои нижние складочки, как аккуратно входит, заполняя меня собой. Вокруг вода, жар, капельки пара. И мы — дорвавшиеся друг до друга. Я зафиксировала одну руку на краю джакузи, второй уперлась в дно. Наплевать, что неудобно… Лишь бы с ним…

— Юля…

— Двигайся… прошу…

Он, взяв в захват мои бедра, начал подкидывать свои, пронзая и наполняя меня, каждым новым толчком вызывая в теле ответную реакцию, готовую вознести меня к пику наслаждения. Я постанывала, кусая губы. Мне было мало… Максиму тоже…

— Встань.

— Что?

— Встань и обопрись руками о стену.

Я послушалась. Максим встал сзади, потянув мою попку на себя. Да, так было лучше… Сильнее. Откровеннее.

* * *

— У меня нет сил. Ни-ка-ких.

— Снова просишься на ручки?

— Нет. В ванной скользко, еще уронишь.

— Малолетка, мать твою, ты во мне сомневаешься?

— Не ругайся, Орлов. Лучше накорми. У тебя есть что-нибудь покушать?

— Найдем.

Максим одолжил мне свой огромный темно-синий халат, в который я с огромным удовольствием закуталась.

— Тапочек нет. Не люблю я их.

— Я тоже.

Сам Макс натянул на себя серые домашние штаны, промокнул волосы и торс полотенцем и счел, что этого вполне достаточно.

— Ты как? Может, поспишь? Ах, да, ты же голодная…

Он сжал переносицу двумя пальцами, а у меня сердце скатилось в живот. Я оказалась настолько эгоистичной, что совершенно не думала про него. Про его самочувствие и переживания.