Ты и Я - Сводные

— Бабушка в детстве ставила, но на водке там или… на коньяке. И обычно она это делала сама, я только голову поднимал. Так что давай не будем нарушать традиции. Я подниму, а ты все необходимые махинации произведешь.

Ответить Илья мне не дал. Подбородок его приподнялся, а плед чуть припустился вниз, открывая моему взору шею и область ключиц. В глаза сразу бросилась серебряная цепь, как на фотке в WhatsApp: толстая, объемная, с очень красивым переплетением.

— Какой ты безрукий.

— Долго еще ждать?

— Фига! А где «пожалуйста», Дашенька?

— Дрессировке не поддаюсь, Дашенька, — имя мое Царев иронично пропел по слогам, а затем и вовсе усмехнулся. Правда, без всякой желчи, по-доброму как-то. Я вздохнула, отмазаться не получится. Сама предложила, вот и пожимай плоды.

Пришлось подойти ближе. Воспоминания внезапно нахлынули: вечер, комната Ильи и мы едва не поцеловались. Сердце бухнуло, дыхание перехватило. Но я сглотнула, сделала глубокий вдох, и слегка наклонилась вперед. Нужно просто отключить голову, выгнать все лишнее прочь. Подумаешь, Царев сидит прямо передо мной на расстоянии десяти сантиметров, подумаешь его запах назойливо захватывает в свою власть. У него есть Нина, напомнила я себе. А еще он откинул самый ужасный комплимент на мое новое платье. Нечего смущаться!

Илья мне не нравится! А если, до ненормального нравится, то это временное явление. Завтра он поправится, прекратит сидеть дома, мы отдалимся, и все пройдет, как осенняя гроза. Только почему-то в реальности следовать командам и строгим наставлениям оказалось тяжело. Безумно тяжело.

Я выдавила немного содержимого из тюбика и аккуратно коснулась шеи парня, в зоне лимфоузлов. Провела пальчиком, стараясь втирать в кожу мазь как можно нежнее. Царев покорно молчал. Наклонял голову то вправо, то влево, и иногда мне казалось, что он не в потолок смотрит, а на меня.

— Давай пленку, — сказала я, убирая тюбик в сторону. Потянулась вперед, к шее Царева, думала лишь о том, как бы поскорей закончить столь смущающее действие. И тут как-то уж так получилось, что между нами пропало всякое расстояние. Илья повернулся не вовремя, а может не вовремя повернулась я. Мы замерли друг на друге, словно увидели падающею комету, от которой невозможно отвести взор.

В голове случился метеорный поток из мыслей, где одна была безумней другой. Стоило бы взять себя в руки, сделать шаг назад, но я не могла перестать разглядывать парня напротив. Какие у него длинные загнутые ресницы, а какие большие глаза, словно изумрудные самоцветы. А губы… смотря на них, я невольно провела языком по своей нижней губе.

Тут и Царев о чем-то явно подумал, а может, поймал мой желанный взгляд. Я и сама поймала себя на дикой мысли — хочу поцеловать его. Не кого-то другого, а именно Илью, именно с ним в первый раз попробовать. Не с Сашей. Нет! Сейчас я отчетливо ощущала, к кому тянется сердце, из-за кого плывет разум, кто заставляет затаить дыхание. Моя Вселенная будто открыла двери для другого человека. Она будто протянула руку и ждала… чуда ли, магии или любви? Чего там обычно девочки ждут? Всего это ждала и я, стоя напротив Ильи — парня, которого должна считать сводным братом.

И в это мгновенье, как по велению злого рока, в комнате заиграла мелодия на моем телефоне. Я, конечно, моментально отпрянула. Стало так неловко, и хотелось вдохнуть кислорода, но почему-то не получалось. Тогда я схватила гаджет со стола, и выскочила на балкон.

На экране высветилось мама, и мне пришлось ответить. Разговор получился сухим, не особо познавательным. Родительница сообщила, что они с Борисом заехали в гости к его друзьям, вроде какие-то домашние посиделки. Вернутся часа через два, а еще мама попросила у меня узнать, как себя чувствует Царев. Вот это было вообще неожиданно. Однако я на все ответила да, и поспешила сбросить вызов.

Прежде, чем вернуться на кухню, мысленно досчитала до десяти, так обычно успокаиваюсь. Потом два глубоких вдоха, затем задержать дыхание и выдохнуть. Пульс вроде пришел в норму, а ноги перестали дрожать. С ума сойти, Илья имеет такую власть над моим телом, ему и говорить ничего не надо — глянул, и я поплыла. Хоть очки защитные покупай, жаль в продажи таких не видела.

— Даша! — опережает меня Царев, появляясь во всей красе на пороге балкона. — Завяжешь?

— А сам нет, никак? — пытаюсь возмущаться, хотя отказывать этому вредине совсем не хочется.

— Зачем, если есть ты? — на короткие, карамельного отлива, волосы Ильи, попадают лучи уходящего солнца за окном. И мне почему-то вновь хочется коснуться их, провести пальчиком по каждой пряди, ощутить их жесткость.

— Давай, — сдаюсь под его напором. Царев протягивает теплую шерстяную косынку серого цвета, и уж не знаю, как так вышло, но наши ладони соприкоснулись. Он будто бы специально дотронулся до меня подушечками пальцев, будто специально провел от костяшек по фаланге. Такая ерунда, такое обычное прикосновение, а меня током прошибло.