Ты - Яд в моей крови

Она посмотрела мне в глаза, кивнула. Я, затаив дыхание, прикоснулся к ее животу, но, естественно, ничего не почувствовал. Так глядя на нее, думал, какая семья бы у нас была.

Шумная? Да.

Веселая? Определенно, да.

Или, может быть, стабильная? А вот это ― точно нет.

Улыбнулся своим мыслям, сказал Али, чтобы собиралась домой. Вышел из кабинета, набирая еще раз Владу, мне срочно нужны были хорошие новости.

На этот раз он поднял трубку почти сразу, в своей манере не дав мне ничего сказать, выпалил:

— Ты где? Если в клинике, рассказывай, как прошло обследование.

— Именно это я и хотел тебе сказать, шанс есть, Влад. Что у тебя слышно?

— Пока ничего. Если только ты не дашь команду…

Улыбка сошла с моего лица, твердо сказал:

— Запускай свои программы, десять процентов всего. Этого мало. Ищи информацию. Как найдешь, сразу звони.

— Хорошо, поднимаю базы, как только так сразу…

Не дослушав его, скинул звонок, устало прикрыл глаза. Внутри начала разгораться буря. Глубоко вздохнул, беря себя в руки, и тихо на выдохе прошептал:

— Мы что-нибудь придумаем. Обещаю.

Нашел Алису, забрал бумаги от врача и мы наконец поехали в особняк.

***

Незнакомец

Она лежала на кровати, пристегнутая к изголовью за руки широкими наручами с шипами, которые выпирали с внутренней стороны, причиняя своей жертве такую (для него, конечно) сладкую боль. По ее рукам от запястий текли тонкие стройки крови, а в ее милый ротик был вставлен кляп.

Он сидел напротив нее и попивал янтарную жидкость, заворожено смотря на струи крови, от которых в штанах становилось тесно, а каменный член доставлял дискомфорт. Расстегнув верхнюю пуговицу рубашки, сделал глоток, в его голове проскакивали тысячи сценариев того, что он будет с ней делать этой ночью.

Отставив бокал на столик, он подошел к шкафу и достал острый нож с тонким лезвием. Собачий ошейник и толстую грубую веревку. Окинул ее взглядом и довольно усмехнулся.

Да, это то, что он хотел видеть.

Расширенными от ужаса глазами она смотрела, как он медленными шагами приближается к ней. Она попыталась отползти на край кровати, но связанные руки и дикая боль в запястьях не позволили этого сделать. Жалобно заскулив, она умоляюще посмотрела на своего мучителя. Но тот лишь покачал головой, хриплым голосом прошептал:

— Не стоит, милая, будет только хуже. Расслабься, прими свою судьбу.

Она замотала головой и, несмотря на раздирающую ее боль, чуть сдвинулась, стараясь уйти как можно дальше от него.

— Знаешь, — жадно смотря на ее жалкую попытку спастись, негромко произнес он. — Меня возбуждают сейчас твои действия, намного больше, чем когда ты лежала неподвижной, забитой жертвой. Сопротивляйся, милая. Мне нравится.

Он забрался на кровать и ножом стал разрезать ее одежду, она трепыхнулась и промычала, мотая головой. На его губах промелькнула легкая усмешка. Разрезав всю одежду, он, отстегнув наручи и придерживая их за металлическую планку, взял веревку и туго перевязал от кистей рук до шеи и к ногам, фиксируя ее в одном положении. Ее ноги остались широко разведенными, веревка возле запястий окрасилась кровью.

Он, довольно улыбаясь, наклонился и запечатлел на ее лбу и щеках легкие поцелуи, отклонился и посмотрел в глаза. В ее глазах застыли ужас и непонимание. Ножом он легко надавил на шею, сделал первый неглубокий порез.

Она попыталась дернуться, порез углубился. Веревка была так туго зафиксирована, что малейшие движения были почти невозможны. Почти. Смотря в ее глаза, отслеживая любую эмоцию, он стал делать такие же порезы по всему телу. То совсем легкие, то углубленные.

Закончив, наклонился к порезу возле бедра, языком слизнул капельки крови.

— М-м-м-м, сахарная… А везде ли? — ласково протянул он.

Опустился к ее лону и надавил на клитор, она немного дернулась и простонала через кляп. Резко и грубо, без подготовки, он вставил во влагалище на всю длину свои пальцы и, вбиваясь, стал делать резкие поступательные движения.

Она закрыла глаза и издала стон. Он нахмурился, достал пальцы и сильно, до синяков, схватил ее за шею, прорычав:

— Не сметь закрывать глаза! Смотри на меня! Понятно?

Ее испуганные глаза, в которых стаяли слезы, от ужаса расширились, и как могла, она кивнула головой.

— Хорошая девочка, — торжествующе проурчал он.

Взяв снова в руки нож, он приставил его к клитору и слегка надавил, оставляя очередной порез, и тут же слизнул выступившие капли. Встав с кровати и отойдя от нее на два шага, посмотрел на эту картину, взял в руки поводок и, подойдя к ее голове, пристегнул к шее и подвесил на крюк. Лента поводка натянулась так, что малейшее движение ― и его жертва начнет задыхаться.

Вот так, милая… Вот так. Осталось чуть-чуть.

Медленно снимая одежду, он обнажился и лег на ее разведенные бедра, посмотрел в ее глаза и увидел в них липкий страх, то, что ему и было нужно.

Усмехнулся, делая первый резкий толчок. Вбиваясь в нее, он смотрел, как она от его движений задыхается, через кляп разносились ее хрипы. Двигаясь все резче и резче, он с упоением смотрел, как в ее глазах медленно угасает жизнь… И на последних толчках ее не стало.

***