Ты хороший и верный (ЛП)

Все трое дошли до поросшей травой площадки, и стало ясно, что человек в центре сопровождал роботов, его не вели и не принуждали идти вперед. Как только роботы заметили вертолет, они остановились, жестом давая человеку знак продолжать движение. После небольшого колебания он так и сделал и быстро пересек оставшееся пространство.

— Генератор номер три перегревается, — сообщил Спинелли, не отрываясь от пульта управления. — Не хочу показаться нетерпеливым, но…

— Вы можете готовиться к взлету, — сказал Чанг. — Энгельхарт, пусть твой пилот оторвет вертолет от земли, как только Филлипс поднимется на борт. Я полагаю, это Филлипс? — добавил он, пораженный нелепой фантазией.

— Похоже на него. А как насчет мины?

— Возвратите ее на борт вместе с вертолетом. Думаю, мы высказали самую важную мысль… что делает этот идиот?

Филлипс остановился на ступеньке вертолета и повернулся, чтобы помахать рукой — действительно, чтобы помахать роботам!

Прежде чем Чанг смог найти подходящий комментарий этому безумному поступку, пилот вертолета, осознавая необходимость спешить, слегка дернул его вверх — примерно на шесть дюймов, чего было достаточно, чтобы заставить Филлипса поспешно вскарабкаться на борт.

— Генераторы номер два и шесть перегреваются, — объявил Спинелли. — Больше они не выдержат!

— Все в порядке. Пусть Дили выведет нас на максимально высокую аварийную орбиту — быстрее.

Лопасти вертолета превратились в размытое пятно. Машина быстро взлетела и направилась к кораблю, находившемуся в миле над ними. Мина тоже поднялась и начала быстро приближаться. Чанг слышал, как Спинелли отдавал отчаянные приказы своим инженерам.

— Вертолет на борту! — доложил Энгельхарт через несколько, показавшихся вечностью мгновений, и Чанг рявкнул…

— Взлет!

Холм в иллюминаторе резко накренился и начал уменьшаться. Затем из динамика Спинелли раздался мучительный крик, и все освещение на корабле погасло.

Почти сразу же включились аварийные лампы, и Чанг посмотрел вдоль мостика на Спинелли, который что-то шептал в нагрудный коммуникатор, независимый от основного источника питания. Капитан спросил:

— Что случилось?

Спинелли убрал прядь волос с глаз.

— Генератор номер один взорвался, и один из моих техников получил сильные ожоги. Но с ним все будет в порядке. Наверное… Мы восстановим генератор примерно через час. Люди сейчас разбираются с беспорядком.

Чанг кивнул:

— Адхем! Пошлите кого-нибудь к двигательный отсек, чтобы оказать помощь обожженному человеку.

— Да, сэр, — Адхем потянулся к своему нагрудному микрофону.

Чанг взглянул в иллюминатор. Оптический увеличитель все еще был на нем; узкое поле зрения отражало огромное количество ярких звезд и небольшой участок планеты, которую они только что так поспешно покинули. Он спросил:

— Дили, где мы?

— При условии, что все прошло как нужно, мы находимся на орбите примерно в девяноста пяти тысячах миль от поверхности, в точке Лагранжа внутреннего спутника. Это была самая стабильная позиция, которую мы могли достичь в данных обстоятельствах.

— Хороший выбор, спасибо. Кестон, у вас все в порядке?

— Да сэр. Сообщили, что техника и оборудование не пострадали. Но семантический анализатор работал от генератора номер один, и если вы хотите, чтобы работа с радиопередачам продолжалась, нам придется его перемонтировать.

— Тогда оставим это. Думаю, мы выдержим часовую задержку. Энгельхарт, а как насчет рядового Филлипса?

— Сообщили, что с ним все в порядке, но я отправил его в медпункт для полного обследования. Вы не против?

Чанг взглянул на Адхема, который кивнул и встал.

— Думаю, я сам позабочусь об этом, — сказал он. — Это может оказаться непросто.

— Сообщайте мне обо всем подозрительном, что обнаружите, — сказал Чанг, потянувшись к своему нагрудному коммуникатору, висевшему на маленьком крючке возле пульта управления. Затем он откинулся на спинку стула и стал смотреть на великолепие звезд, пока у него не заболели глаза.

Время шло. На корабле медленно начал восстанавливаться нормальный воздухообмен. Сначала вновь послышался гул генераторов, и включилась основная система освещения. Затем корабль развернулся так, что мир внизу оказался в центре обзорного экрана. Главная система связи снова пробудилась с пронзительным сигналом.

Голос Адхема, с оттенком беспокойства, был первым, прозвучавшим из динамика Чанга после того, как он включился.

— Сэр!

— Слушаю.

— Мы провели полное обследование Филлипса. Нет никаких явных признаков вмешательства в его сознание — ни гипноза, ни какого-либо воздействия, доступного нашим методам. И никаких телесных повреждений, тоже конечно, нет. Но у него есть странная история, которую он рассказывает и это не ошибка. Он говорит, что с ним хорошо обращались, ему очень нравятся роботы и, помимо прочего, утверждает, что они могут говорить на земном англике.