Ты любишь науку или нет?

— Нужно спасти одну девчонку. Ее заперли в доме у тетки, по телефону разговаривать не разрешают, гулять — только возле дома, и то под конвоем, а охранник — ее собственный двоюродный брат. Я его знаю, он — гад. Он ее не отпускает ни на шаг, а бить его нельзя, потому что брат.

— Это твоя Маула, что ли? Ты из-за нее приехал с дачи? — Голос у Эльки похолодел, над переносицей появилась морщинка. — А за что ее посадили?

«Все знает!» — привычно удивился Витик.

— Она устроила большой крик родителям, что убежит к нам с Фуней, — объяснил он.

— Так ей и надо! С родителями так нельзя… Есть другие способы. Можно, например, лечь и молча смотреть в потолок. Или ничего не есть и плакать. Всё сделают.

— Эля! — испугался Витик: вдруг откажет. — Представь, что это тебя заперли, а Вова тебя спасает, и ему нужна моя помощь…

— Вова? Ага. Он не к тебе побежит, а к маме. — Элька отвела взгляд в сторону. — А меня ты стал бы спасать? Ну, если бы не было Маулы? Если бы это я хотела убежать к тебе…

— А как же?! — Витик даже удивился.

Элька молчала, постукивая босоножкой и глядя в землю.

— Лали с тобой не пойдет: она только меня слушается, — наконец сказала она. — Но может быть, мне пойти с тобой? — И исподлобья глянула на Витика.

Витик аж задохнулся:

— Эля! Ты — друг! Если тебе что будет нужно, ты только скажи! — Витика распирало от благодарности. — Да я!..

— Как ты собираешься ее спасать и зачем для этого нужна Лали? — перебила его Элька.

Витик стал излагать свой план.

Вернувшись домой, Витик позвонил Фуне и позвал его к себе, а когда тот пришел, радостно объявил ему, что к операции все готово. Против ожидания, Фуня не зажегся, а сидел и мрачно молчал. Витик поинтересовался, в чем дело.

— Понимаешь… — медленно сказал Фуня. — Малькины родители будут волноваться.

— Об этом я подумал: оставим им письмо в почтовом ящике. А чего они? Отпустили бы сразу — не пришлось бы убегать.

— А Андрюшка?

— Что — Андрюшка? Покричит, посердится и простит.

— Нет, он отвезет ее обратно, а меня и Терезку прогонит. И мы с тобой не проведем Эксперимент.

— Эксперимент! — Витик просто задохнулся от негодования. — Не-ет, ты не этого боишься, ты о своих интересах заботишься. Ты — эгоист! На меня и Мальку тебе наплевать!

— Погоди, Витик, — тихо и даже печально отозвался Фуня. — Украсть девчонку — это не шутки. Это не в лес убежать без разрешения или даже залезть в физический кабинет. Ну почему ты этого не понимаешь? Как тебе это объяснить?

И Витик вдруг понял. Понял, что убежать с Малькой — это уже не игра, не шалость. Так убегать можно, только если навсегда. А они хотят на немного и чтоб родители слегка посердились и простили. И чтоб Андрюшка их принял, а потом объяснялся с родителями. И Фуня прав: его с Терезкой тут же заберут с дачи. А может быть, даже запретят дружить с ним. И Терезке запретят. И Эксперименту конец. И если подумать, то мать не заперла Мальку по старинным обычаям, ну разве только чуть-чуть, а наказала за упрямство и дерзость. И стоило бы Мальке об этом сказать. А как? Сказать, что освобождение отменяется, потому что нехорошо? Или потому что Эксперимент? Что она тогда о нем подумает? Что он трепло и трус. И Элька так подумает. Нет, отменять нельзя. Сделал — отвечай.

— Нельзя мне на попятный, — сказал Витик медленно и трудно. — Но ты мне не помогай, я не обижусь. Я понимаю… Ты только всем говори, что ничего не знал.

Фуня опустил голову:

— Я с тобой. Ты ведь мой друг.

На следующий день, без десяти одиннадцать, Витик с колотящимся сердцем стоял рядом с Элькой и ее Лали на лестничной площадке между этажами и ждал. Элька тоже волновалась: ее пальцы на ошейнике собаки слегка дрожали. Та чувствовала ее волнение и тоже нервничала — зевала, поскуливала и тянула Эльку на улицу. Фуня маялся этажом ниже, чтобы прикрыть, если что, их отступление.

В пять минут двенадцатого они услышали приглушенный дверью Малькин крик: «Скорее, очень болит!» — и голос Рустема: «Да потерпи ты, не босиком же мне идти!» Дверь распахнулась, голоса стали громче, загудела лестничная клетка. Сердце у Витика подпрыгнуло к горлу и провалилось. Элька сильно побледнела и стала кусать губы.

— Вызывай пока лифт! — крикнул Рустем.

— Элька, давай! — хрипло шепнул Витик.

— Лали, фас! — скомандовала Элька и разжала пальцы на ошейнике.

Собака взревела и рванулась вперед. Блеснули страшные клыки. Сверху донесся испуганный вскрик, стук захлопнувшейся двери, и тут же все перекрыл отчаянный Малькин визг.

— Лали, фу! — крикнула Элька.

И Витик рванулся наверх.

Малька стояла прижавшись к стене и визжала, а Лали тянулась к ней носом и виляла хвостом. Витик схватил собаку за ошейник, и тут же Малька бросилась в лифт и нажала кнопку. Витик едва успел впрыгнуть вслед за ней. И только тут она перестала визжать, вцепилась в него обеими руками и замерла.

— Маля, ты что? Успокойся, Малечка! — жалобно говорил Витик, обнимая ее за трясущиеся плечи. — Мы же тебя спасли. Это же домашняя собака, мы ее специально взяли — нейтрализовать Рустема. Ты же не велела его бить… Маля, не надо, ты ведь теперь свободна.