Ты любишь сверху?

- Слушай, сюда, долбоеб, - мое терпение кончилось, - я прощу тебе и мою бывшую, и Ксюшу, если ты просто исчезнешь из нашей жизни. Тихо откажешься от свадьбы. Скажешь, что не хочешь.

- Да, не будет никакой свадьбы, - хнычет Паша в полусогнутом состоянии. – Не нужна нам ваша Ксюша. Оставь себе это недоразумение в юбке.

Услышав это, я отпускаю его руку, он почти выпрямляется, а мой кулак четко приземляется в его челюсть.  Паша усаживается за свой тощий зад.

- Ты совсем охуел? – он трет щеку и сплевывает кровью. – Не будет свадьбы, я же сказал. Ксюша твоя опять в ментовку загремела. Ты газеты хоть читаешь?

Эти слова Паши мгновенно приводят меня в чувство. Я даже помогаю ему подняться.

- Папа сказал, что такого позора нам не надо, - продолжает рассказывать Паша. – А ее папа в больницу слег вообще. Безумная девчонка…

Он осекается, видя мой недобрый взгляд в его сторону. Да, здесь я с ним согласен. Безумная девчонка. Но так называть ее могу только я.

- А ты чего? Вообще не в курсе? – Паша чувствует, что меня отпускает, поэтому смелеет.

Я не собираюсь вести с ним разговоры по душам. Бегу к машине и мчу к Антону.

Глава 56. Антон

Вся эта история с Ксюшей и Кириллом мне порядком надоела.

Еще тогда в ресторане, когда я увидел их вместе, целующимися и обнимающимися, я понял, что добром это не кончится. Я знал нашего папу, а он давно уже у себя в голове сформировал планы насчет Ксюши. И, в принципе, планы вполне нормальные. Ее давно надо было замуж отправить, чтобы мозги на место поставить. Все устали от ее проделок. А тут такая выгодная партия нарисовалась в лице Паши Гросс.

Ну, кто же мог подумать, что эта оторва, моя сестричка, замутит с Кириллом, моим другом.

Кирилл, конечно, парень неплохой, но в мужья не годится.

А потом был разговор с Кириллом и он вдруг признался, что любит Ксюшу. Я тогда его, конечно, послал, но у самого что-то кольнуло.

Я ведь сам влюблен. В свою жену. И знаю, что это такое. А еще я знаю, как тяжело преодолевать препятствия к этой самой любви.

Но я сразу же задвинул все эти сантименты подальше. Есть решение отца и оно правильное.

В этом я каждый раз убеждал себя, когда видел грустные глаза Ксюши. И эта чертова свадьба с Пашей. Она так легко и быстро согласилась на это. Как будто ее сломали. Это была не Ксюша. Не моя сестра.

Она просто повиновалась воле отца, но будет ли она счастлива в браке? Я все чаще задавал себе этот вопрос. И с отцом пытался это обсудить. Но папа был непреклонен. Его сложно было переубедить, если он что-то уже решил для себя. Решил за Ксюшу.

А эта последняя дурацкая и дерзкая выходка Ксюши была просто шагом отчаяния. Я это прекрасно понимал. И она, как всегда, достигла того, чего хотела. Свадьбы не будет. Если честно, я едва удержался, когда увидел лицо Паши после прочтения этой газетенки. Прославилась Ксюша знатно. Ни одна приличная семья теперь ее не примет. Невеста из-за решетки. Это, конечно, на любителя. Тем более, если семья жениха на виду.

Но, вот, папа наш ее поступок не оценил. Сильно бушевал. Хорошо, что Ксюшу я преднамеренно отвез к Григорию, а не домой. Так что, весь словарный ураган, вырвавшийся из папы, я испытал на себе.

Да, наверное, она была не права, что так поступила. Она же «опорочила честь семьи», как много раз повторил папа. Но был ли у нее выход?

Над этим папа думать не хотел. Он опять принял решение сам, не учитывая не мое мнение, ни тем более мнение Ксюши. Она еще не знала об этом. И опять мне предстояло выступить в роли злого братца и сообщить ей эту «приятную» новость.

Ксюша должна была вылететь в Англию. В частную школу для девочек богатых родителей. Это закрытая школа при монастыре. Папа уже все согласовал и оплатил. Пути назад не было.

Чтобы упросить мне задачу, папа придумал сказать ей, что он после ее поступка слег в больницу. Особенно я должен был сделать акцент на ее вине в этом. Воззвать к ее совести, что ли.

В общем, получалась какая лажа и мне самому было противно от всего этого. Но с решением отца я спорить не могу. К тому же, это не самый худший вариант для Ксюши.

Я появился в доме Григория с твердым намерением убедить Ксюшу уехать в Англию. Спокойно и с обоснованием причин сообщил ей это известие.

Ксюша как-то сразу поникла. Взгляд потух. Меня даже испугала эта ее покорность и спокойствие.

- Так будет лучше, Ксюша, поверь мне, - пытался я хоть как-то смягчить сказанное, гладя ее по плечу. – Папа выздоровеет и тогда вы поговорите и, возможно, он смягчится. Ведь, несмотря ни на что, он любит тебя. Ты же это понимаешь?

Стеклянный взгляд в пол и слабый кивок головы в ответ.

- И для вас с Кириллом так будет лучше, - решаю я вытащить козырь, - у вас будет время подумать и понять, нужны ли вам эти чувства.

Ксюша бросает на меня взгляд, в котором я читаю надежду. Да, ты не ошиблась, я верю в ваши чувства, но есть ли у них будущее? Не уверен.

- Могу я с ним увидеться перед отъездом? – спрашивает она меня.

Я встаю и отворачиваюсь. Я не должен поддаваться.

- Нет. Но я тебе обещаю, что я переговорю с ним и все ему объясню. Если он тебя любит, то поймет.