Ты меня бесишь (СИ)

Его шаги раздались где-то за спиной.

— Ты так и не сказал, какой чай ты будешь, — кивнула в сторону своих запасов.

Голос ровный, а вот внутри всё неспокойно. Не оборачивалась. Что-то там мельтешила, пока в один момент его тело не припечатало меня к кухонному шкафу. Руки разместились по обе стороны от меня. Жаркое дыхание обожгло мою шею. И произнес требовательным и безотлагательным голосом.

— Соня, как зовут собаку?

Я молчала.

— Соня, — властно. — Это же про него Юля шутила, да? Как. Зовут. Собаку.

Выдохнула.

— Макар, — еле слышно, осипшим голосом и практически одними губами.

Но ему этого было достаточно. Стоило последнему звуку слететь с моих губ, как его руки сомкнулись на моём животе, вжимая меня спиной в своего хозяина. Повел носом вдоль моей шеи, с шумом втягивая воздух.

— Рыбка. Всё-таки попалась.

Повернулась я к нему уже сама, скрещивая руки на его шее и запуская свои пальцы в его густую шевелюру.

— Я не хотела… но не смогла иначе.

Прижалась своими губами к его рту, чувствуя, как Евич тут же начал улыбаться.

— Наивная, нашла из-за чего оправдываться.

Дальше говорить он уже не смог, потому что лично мне был известен только один способ заставить его молчать.

Ещё один наш поцелуй. С новой окраской и совсем другим вкусом. Ожидания, обещаний и сумасшествия.

За моей спиной щёлкнул чайник, где-то загавкал йорк, кажется, зазвонил мой телефон, но никто из нас ничего из этого не замечал.

Мне казалось, что я уже не чувствую ничего, кроме его жадных губ, исследующих моё лицо и жаркого сбивчивого дыхания, но этого вдруг оказывается мало, когда он подхватил меня на руки и вынес из кухни.

Вообще-то это не так уж и легко, странствовать в темноте по чужой квартире с ношей на руках, от которой ты не можешь отлипнуть, и собакой, которая всё время путается под ногами.

Сначала он занес меня в гостиную. И кинув оценивающий взгляд на диван, решил, что он нам не подходит. Потом опять коридор, двери, выключатели.

— Там гардеробная, — хмыкнула я, ощущая, как он опять попытался вломиться не туда.

— Могла бы и помочь, — нарочито обиженно простонал он. — Иначе это тебе страдать на полу, если я в скором времени не найду в этом доме кровать.

Я рассмеялась легко и свободно.

— Там, — указала пяткой в нужном направлении.

Макар-собака следовал за нами по пятам. И как только Евич уложил меня на кровать, попытался запрыгнуть следом за нами.

— Эй, парень, — тут же запротестовал Макар-человек. — Я тебя уже, конечно, люблю. Но сегодня нам не по пути, — и подхватив пса, вышел с ним из спальни.

Я откинула голову назад и зажмурила глаза.

Боже, Сонька, что ты творишь!

Захотелось взвыть от собственного безумства.

Впрочем, это ненадолго. Дверь спальни глухо захлопнулась, и я замерла в ожидании. Макар не торопиося, до невозможного медленно стягивая с себя пиджак.

— Куда ты… Макара… дел?

— Мы с ним поговорили, по-мужски. И он меня понял, — сделал театральную паузу, начиная плавно расстёгивать рубашку, вытаскивая её полы из-под пояса брюк.

Я сглотнула, и это не укрылось от его пристального внимания.

— Так что ты только моя, — он упал рядом со мной, тут же переворачивая на себе. — До самого утра.

Я ещё попыталась что-то сказать по данному поводу, но мне уже просто не дали. Макар тоже знал способы сделать так, чтобы я замолчала.

Глава 17. Сомнения

Макар давно спал, вольготно развалившись на постели, и подмяв одной рукой меня под себя. Его мерное дыхание щекотало и обжигало кожу на моей шее. Ему было хорошо, Евич умудрялся улыбаться даже во сне. Я бы, наверное, тоже с радостью провалилась в забытье, если бы не мысли, крутящиеся в голове с небывалой настойчивостью. Мне вновь казалось, что я сошла с ума и опять делаю что-то не то. Стоило пройти первому гормональному опьянению, как всё происходящее вокруг вновь стало казаться тревожным и подозрительным.

Слишком большая концентрация событий за короткий промежуток времени. Верила ли я в страсть, которая вдруг с новой силой разгорелась между мной и Евичем? В свою — да, в его — не очень. Воспоминания о наших с ним отношениях всегда были чем-то особенным. А дальнейшая связь с Эдиком лишь подчеркнула неизлечимость моей тоски по Макару. Да, я научилась жить без него, да, я научилась не вспоминать и не грустить по нему каждый день. Но в душе он всегда оставался тем самым… первым и единственным.