Ты меня бесишь (СИ)

Да, Эдуард Васильевич на славу отработал своё домашнее задание, должно быть в достаточно требовательной форме напряг свою службу безопасности. Внутри меня как всегда всё сжалось и в кабинете стало невыносимо душно. Он знал на что бить… Причин не верить информации про финансовое положение Макара у меня не было, несмотря на всё своё гадство, Эдик никогда не врал — это было ниже его достоинства. Правда, я всё ещё наивно продолжала упрямо надеяться на ошибочность выводов про мотивы Евича. По крайней мере мне очень хотелось, чтобы это всё было не так. Я уже успела очароваться тем образом, что рисовала передо мной Валечка, да и мне самой отчаянно хотелось видеть в Макаре принца на белом коне. Только как же жаль, что этих самых рыцарей в жизни не бывает.

— Спасибо за заботу, — чуть дрогнувшим голосом проговорила я. — Если на этом всё, то вы свободны… Эдуард Васильевич.

Его глаза угрожающе блеснули.

— Ты же понимаешь, что это конец? В том числе и всей твоей карьере?

Его слова метко били по моим натянутым нервам, поэтому пришлось отвернуться к окну, чтобы не разреветься.

— Понимаю.

Выходя из кабинета Эдик не упустил возможности громко хлопнуть дверью, словно ставя одну жирную точку, не только на наших уже давно порушенных отношениях, но и в принципе, на всех моих жизненных планах.

Глава 24. Ну пути к козьей ферме

События последующих дней были как в тумане. Сказать, что мне было страшно — не сказать ничего, но внутреннее упрямство толкало вперёд похлеще любого локомотива.

Стоило Завьялову в тот день покинуть наш офис, как шеф вызвал меня к себе. Долго сидели молча, словно впервые видя друг друга. Думала, что он тоже будет злиться, но на удивление Владимир Владимирович был спокоен. Члены правления под давлением Эдика требовали моего увольнения. Шеф описывал ситуацию прямо и в лоб, не пытаясь сгладить углы, но при этом ни в чём не обвиняя меня, будто просто ставя перед фактом. Я нервно кусала губы и теребила дрожащими пальцами край своего пиджака. Это было головокружительное падение от перспективного сотрудника до… дурочки, которая своей личной жизни позволила разрушить всё. Не нужно было и иметь семи пядей во лбу, чтобы понять: экстренность совещания и моей ссылки в Прагу родилась под давлением Эдика, напуганного появлением Евича в моём окружении. В принципе Макар добился своей цели в попытках защитить меня, он щёлкнул Завьялова по носу и спровоцировал того на действия, которые окончательно отвратили меня от него. Ну или не это было его целью. Очередное семя сомнений было заложено в мою голову, в которой и без этого было слишком много всего.

Я устало потёрла виски, а шеф вымученно вздохнул.

— Софья, давай мы тебя в отпуск отправим? Длительный, ты же хотела. Пару месяцев покатаешься по миру, на людей посмотришь, сама расслабишься. А там… глядишь Эдуард Васильевич и остынет.

— И что с того, что остынет? — покачала я головой. — Это всё равно ничего не изменит.

— Возможно, он перестанет желать твоей крови.

— Да даже если так… Допустим, что он вообще забудет о моём существовании, но это не изменит главного, — я чувствовала себя настолько уставшей от происходящего, что в какой-то момент стало всё равно, что и кому говорить. — Все так и будут считать себя вправе управлять моей жизнью.

— Софья…

— Не надо, пожалуйста. Просто не надо.

Мы оба опять замолчали, рассматривая кипу документов, принесённую Русланом перед началом нашей беседы. Где-то там, в этих папках лежало решение общего собрания снять меня с занимаемой должности. На самом деле формулировка была достаточно щадящей, поскольку она напрямую не обязывала шефа меня увольнять, лишь убрать с руководящей должности.

Владимир Владимир словно прочитал мои мысли и попытался взбодрить:

— Это не конец света.

— Нееее конееееец свеееетаааа, — повторила я, растягивая каждое слово. В мозгах крутилось какое-то решение, но я никак не могла поймать его за хвост, слишком удручённая тем, как всё обернулась.

— Ну посидишь ты немного в подчинённых, хочешь к кадровикам отправлю? Хочешь обучением персонала займёшься? А через пару лет…

— Нет, — вдруг для нас обоих отрезала я, наконец-то, схватив то самое решение.

— Что нет? — переспросил растерявшийся шеф.

— Не хочу… Вообще ничего из этого не хочу. Пару месяцев отдохну, пару лет пересижу. Надоело. Спасибо вам большое за предложение, но… В этом нет смысла, — и тут я вскинула на него свой взгляд, полный предательских слёз. Впрочем, это не было истерикой, со своими эмоциями я оказалась вполне способна справиться, утерев мокрые глаза рукавом всё того же пиджака. — Мне так нравилось как всё шло… Нравилось, что за такой короткий срок мне удалось проделать такой путь. Нравилось, что работаю в такой солидной фирме, на такой серьёзной должности, что все это видят, ценят. Вы хоть и гоняли, но всё равно… это было приятно. Сколько сил было вложено в то, чтобы оценили. Вы, правление, все…. А теперь вот думаю. Нахрена? Нет, серьёзно. Нахрена? Если всё вот так легко рушится, с одной чужой подачи.