Ты меня бесишь (СИ)

Лариэн смеётся, отталкивая его носком туфли так, что Щенок отскакивает и громко, жалостливо скулит.

— Твой отец уехал по делам и попросил меня присмотреть за тобой. Он вернётся к ночи. Идём, не вежливо вот так встречать гостей… девочка.

Его глаза странно блестят, а губы растягиваются в будто бы предвкушающей улыбке. Но на этот раз Лариэн не предпринимает попытку дотянуться до неё, вместо этого он сторонится, уступая Соне дорогу.

И она отступает на ступеньку ниже.

— Мой отец знает, что мне не нужна нянька, я не ребёнок. Спасибо, но это лишнее.

— Это уже не тебе решать. И лучше выйди… добровольно. Я и правда не люблю с кем-то нянчиться.

Хоть это и глупо, ведь в прошлый раз Маркус позволил этому человеку зайти в её комнату, Соня не делает ни шага вперёд.

— Я не могу ему дозвониться. Может быть, вы мне поможете поговорить с ним?

Лариэн кивает.

— Попозже позвоним ему, пока же он занят и будет недоступен. Идём. У меня есть подарок для тебя.

Соня, крепче стискивая пистолет и бросив взгляд на трупы, поднимается к нему.

Лари отходит, давая ей простор, будто чтобы не напугать.

— Улыбнись же мне, прошу. Не стоит быть такой мрачной. Всё будет хорошо, — он направляется на кухню, ожидая, что она пойдёт за ним. — Ты думала обо мне? Говорила с отцом?

Она опускает взгляд вниз.

— Да, — шепчет. — Сказал, что правила таковы, что я должна служить вам. Но не прямо сейчас.

Лариэн кивает.

— А он сказал, чтобы ты об этом не распространялась?

Соня поднимает взгляд серых глаз:

— А кому я могу рассказать?

Он пожимает плечом и ставит на стол пузырёк с розовой жидкостью.

— Это тебе. Открой. Нравится аромат? Его можно пить. Полезно.

Она усмехается, вспомнив варенье. Нервно.

— Полезно для чего?

— Для красоты.

— Благодарю.

Соня, конечно, не подходит к пузырьку.

— Попробуй же, — он сам открывает его и протягивает ей. — Хочу, чтобы глаза твои блестели. Мне… Мне нравится так больше.

— Я не буду, мне… мне нехорошо. Правда. Боюсь, мне нужно отдыхать. Я… Я не смогу вас развлечь.

Она крепче стискивает пистолет.

— Хм, — он разочарованно отставляет пузырёк, — хорошо, обойдёмся без этого… Я могу расслабить тебя, — он заходит ей за спину и прохладными цепкими пальцами касается её плеч.

Неосознанно Соня задерживает дыхание и напрягается всем телом.

А затем вздрагивает, когда его рука спускается от плеча ниже.

Она отскакивает и направляет на него оружие.

— Если я должна служить вам, пусть так, но я не… не собираюсь, — голос начинает дрожать. — Этого не будет.

— Будет. И я хочу сейчас, — невозмутимо отвечает он, совершенно, казалось бы, не обращая внимание на оружие в её руках. — Может и для тебя так будет лучше. К тому же… Я не хочу, чтобы кто-то касался тебя до меня.

Она отступает.

— Мне пятнадцать.

— Лучший возраст, — улыбается он. — Не… не бойся меня.

У Сони темнеет в глазах. Отец учил её, что ему нельзя перечить, если он даёт чёткий приказ. Но тут… он просто оставил её одну с этим человеком? Не говоря прямо, что от неё требуется. Даже не ответил на звонок. Просто… сбежал.

Она стискивает зубы, целится Лариэну в плечо и стреляет.

Но выстрела не звучит, раздается лишь жалкий щелчок.

— Милая, не думаешь же ты, что так просто оружием победишь магию? Успокойся, хорошо? Я дам тебе время успокоиться. Буду ждать тебя в гостиной. Поэтому, не пытайся сбежать, я услышу, — но у двери он медлит. — Будь послушной, и я скажу твоему отцу, что ты была умницей.

Соня всхлипывает.

#23. Что скажет твой отец?

Если бы Маркус сказал ей терпеть, у неё бы не осталось выбора, но в том случае, когда она не уверена в намерениях отца…

Соня стоит несколько секунд, сдерживая накатившие рыдания, чувствуя, как пунцовеет лицо.

Нужно бежать, к чьему-нибудь дому, куда-нибудь к соседям, не ворвётся же он туда, хотя… Соня не уверена, что тогда невинные не пострадают. Что не усугубит своё положение.

— Я заберу щенка, — говорит она, — в подвале тела, нехорошо, если он будет их грызть.

Лариэн согласно кивает ей и уходит в гостиную.

— Будь осторожнее там.

— Хорошо, — отвечает сразу.

И замыкается в подвале, стараясь сделать это как можно более бесшумно.

— Скирт, — шепчет, — если ты нападёшь на меня, я тебя пристрелю.

Она не знает, сломан ли теперь пистолет, и просто надеется, что ей не придётся проверять.

Она со стола достаёт ключи и дрожащими руками пытается отпереть замок, Щенок, слопавший еду пленника, путается в ногах.

Дрожа всем телом, Соня отпирает Скирта, и тот бросается к её свету и заключает в объятия.

На руках и ногах всё ещё цепи, сдерживающие силу с поблескивающими зеленым символами. Но расстояние цепи такое, что ходить это почти не мешает, другое дело, что отнимает силы.

— Хорошо, хорошо, — голос Сони дрожит, — здесь где-то должен быть вход в туннель, там нужно не шуметь, тихо сбежать, — она говорит словно с умалишённым, но Скирт отвечает ей даже бодро, хоть его взгляд всё ещё блуждает по подвалу так, будто он что-то видит.

— Да, свечка, я видел где-то… — он тыкает в стену, — здесь.

И правда, дверь никак не обозначается, не сразу можно заметить лишь замочную скважину.

Соня дрожащими пальцами снова подбирает ключ.