Ты меня полюбишь? История моей приемной дочери Люси

– Не расстраивайтесь. Это не ваша вина. Социальная служба не смогла найти подходящего опекуна в этом районе – а мать Люси потребовала именно этого. Вы были единственными свободными опекунами. Все получилось не очень хорошо, но система небезупречна. Вы можете сказать Люси, что я хочу с ней поговорить?

– Я сказала ей из-за двери, но она не ответила. Впрочем, думаю, что она меня слышала.

– И как давно это было?

– Часа два назад.

– Хорошо. Не могли бы вы подняться и сказать, что я ей звоню? Думаю, дверь спальни не заперта?

– Нет. У нас нет замков на дверях. Нам не разрешают.

Пэт имела в виду «технику безопасности» для приемных опекунов. На дверях спальни не должно быть замков, чтобы опекун мог всегда войти к ребенку, если возникнет экстренная ситуация.

– Хорошо. Тогда сделайте, пожалуйста, следующее. Поднимитесь, постучитесь, загляните в спальню и скажите: «Люси, тебе звонят. Это Кэти, твой новый опекун. Она хочет немного поболтать с тобой».

– Думаете, я должна открыть дверь и войти? – с сомнением спросила Пэт. – Я думала, она хочет побыть в одиночестве.

Пэт не имела дела с приемными детьми старшего возраста. Ей казалось, что, оставив Люси в покое, она проявляет уважение к ней. Но, как опытный опекун старших детей, я знала, что, когда ребенок остынет, ему нужно внимание и ласка взрослых. Я бы никогда не оставила ребенка в таком состоянии, как Люси, в одиночестве больше чем на пятнадцать минут.

– Да, Пэт. Откройте дверь спальни и войдите, – сказала я.

– Хорошо, я сделаю, как вы сказали.

Я услышала, как Пэт поднимается по лестнице. Сердце колотилось в моей груди. Из гостиной доносились голоса Адриана и Полы. Я слышала, как Пэт стучит в дверь Люси, потом раздался скрип открываемой двери и слова: «Тебе звонит твой новый опекун, Кэти. Ты не хочешь спуститься и поговорить с ней?»

Наступила тишина. Я услышала, как захлопнулась дверь. Через несколько секунд в трубке раздался голос Пэт:

– Я сказала ей, но она по-прежнему отказывается даже глядеть на меня. Она просто сидит на кровати и смотрит в пустоту.

Я забеспокоилась.

– И что мне делать? – с тревогой спросила Пэт. – Может быть, попросить мужа поговорить с ней?

– Она ему больше доверяет?

– Да нет, не сказала бы, – ответила Пэт. – Она и с ним не разговаривает. Джилл сказала, что мы можем оставить ее здесь до понедельника, когда придет работник социальной службы.

– И тогда Люси придется провести так все выходные, – вздохнула я. – Будет только хуже. Давайте еще раз попробуем позвать ее к телефону. Уверена, ей станет легче, если она поймет, что я не монстр.

Пэт усмехнулась.

– Джилл говорила, что вы отлично ладите со старшими детьми, – сказала она, вспомнив нашу общую знакомую из социальной службы.

– Мило с ее стороны. У вас стационарный телефон или беспроводная трубка?

– Беспроводной.

– Отлично. Тогда возьмите трубку с собой, постучите в дверь спальни, войдите и еще раз скажите, что я хочу поговорить с ней. Но теперь оставьте трубку на ее постели, лицом вверх, чтобы она могла меня слышать. И выйдите из спальни. Может быть, мне придется говорить в пустоту, но я к этому привыкла.

Пэт снова нервно усмехнулась.

– Держу за вас кулачки, – сказала она.

Я снова услышала, как Пэт поднимается по лестнице. Раздался осторожный стук и легкий скрип открывающейся двери. Когда Пэт заговорила, голос у нее слегка дрожал:

– Кэти все еще у телефона, и она хочет поговорить с тобой.

Я услышала шуршание – по-видимому, Пэт положила трубку на кровать Люси. Дверь захлопнулась. Я осталась наедине с Люси. Теперь я могла поговорить с ней, попытаться достучаться до нее и как-то ее успокоить. Возможно, это был мой единственный шанс.

Я сделала глубокий вдох и мягко произнесла:

– Здравствуй, дорогая. Это Кэти. Ты слышишь меня, котенок?

Я немного помолчала. Хотя на ответ я и не рассчитывала, но все же хотела дать девочке шанс. Я представляла, как трубка лежит на кровати, достаточно близко, чтобы Люси слышала. Я буквально видела, как она смотрит на телефон, откуда доносится мой голос.

– Я знаю, как это тяжело для тебя, – я говорила тихо, но достаточно громко, чтобы она меня слышала. – Я знаю, что ты чувствуешь из-за нового переезда. Ты уже так много переезжала, Люси. Ты отлично со всем справилась. Не думаю, что у меня получилось бы так же хорошо, как у тебя.

Я снова замолчала, ожидая реакции, но не услышала ни вздоха, ни слез. Я подумала, что она могла засунуть телефон под подушку, чтобы не слышать меня. Но она не прервала звонок – короткие гудки не раздавались.

– Хочу немного рассказать тебе о себе и моем доме, – продолжала я. – И тогда он не покажется тебе чужим, когда ты приедешь. Я живу примерно в двадцати минутах езды от твоего теперешнего дома. И ты сможешь ходить в ту же школу, а это хорошо. Тебе не придется снова менять школу. У меня двое детей: Адриану тринадцать, а Поле девять. Они оба ждут тебя и рады, что ты будешь жить у нас. Пола уже придумала для вас кучу игр. Мы живем втроем – я разведена. А с тобой нас станет четверо. Нет, пятеро, включая кошку.

Я снова замолчала, но ничего не услышала.