Ты мне (НЕ) босс!

Плевать, что наряд неподходящий. Главное, не терять чувство собственного достоинства и сохранять способность к самоиронии.

Решаю немного развеяться и привести нервы в порядок: иду в самый дальний угол нашего бизнес-центра, куда зачем-то засунули бухгалтерию. Подальше от людских глаз. Здесь сидит моя отрада и единственная подруга, благодаря которой я ещё до сих пор не психанула и не уволилась с этой адской работы. Ленка улыбается мне и уже наливает в чашку ароматный чай с мелиссой. Мой любимый.

– Слышала, ты сегодня учудила, уже весь офис об этом жужжит, – пододвигает она мне коробочку с моей любимой клюквенной пастилой.

– А ты разве сама не видела? – интересуюсь, отпивая обжигающе горячий чай. И чувствую, что это именно то, что мне было нужно, чтобы привести свои мысли в порядок.

– Ой, ты же знаешь, бухгалтерию вечно никто никуда не приглашает, – машет рукой Ленка, откусывая пастилу. – Нас любят только когда зарплату получают, – кивает она мне, и мы с ней весело смеёмся. – Но ты с ним всё равно осторожней, – подмигивает мне подруга. – Ходят слухи, что наш новый босс – просто помесь Брэда Питта с Антонио Бандерасом и Энрике Иглесиасом.

– Скажешь тоже, – равнодушно пожимаю я плечами, хотя про себя отмечаю, что слухи определённо не врут…

Уверенно прохожу мимо секретарши Нины Аркадьевны, принимающей входящий телефонный звонок в приёмной, обменявшись с ней кивками, и в назначенное время стучусь в кабинет Артура Альбертовича.

«Хусейнов А. А.» гласит совсем новенькая, ещё не успевшая даже запылиться, табличка с холодным металлическим блеском.

Да уж, Вениамин Егорович постарался, выслужился, старый пень. Замутил свежий ремонт в своём собственном кабинете, а сам перебрался в берлогу поскромнее, дальше по коридору. Рядом с туалетом…

Передёргиваю плечами, сквозь матовое стекло двери наблюдая за высоким мужским силуэтом, пересекающим помещение. И через секунду дверь собственноручно распахивает генеральный, жестом приглашая меня войти.

Переступаю порог, вынужденно оказываясь очень близко к мужчине. Ноздри наполняет лёгкий запах мяты и кедра, отчего внизу живота совершенно необъяснимо, непозволительно теплеет…

Так, нет! Этого не может быть. Я. Люблю. И хочу. Только. Одного. Единственного. Своего. Мужчину. А точнее – мужа. И никакие мятные ноты не одурманят меня. Хотя да, на задворках мозга у меня всё-таки болтается мысль, что передо мной офигенски привлекательный самец. Альфа-самец. Такой, каких я ещё, пожалуй, не встречала за все свои двадцать семь лет.

Словно почуяв моё секундное замешательство, Артур Альбертович нагло улыбается всеми своими тридцатью двумя белоснежными зубами и кивком головы указывает мне на стул напротив его царственного кресла.

– Садись.

И я послушно сажусь, стараясь натянуть свою микроскопическую юбочку как можно ниже на коленки, но это совершенно не помогает.

Впрочем, мой новый босс не проявляет никакого интереса к моим неловким попыткам придать себе более благопристойный вид.

Красивым движением, словно заправский стриптизёр, Артур Альбертович скидывает с широких плеч пиджак и, бросив его на спинку кресла, устраивается на краешке стола, вытянув свои длинные ноги в баснословно дорогих ботинках из мягкой телячьей кожи тончайшей выделки.

Теперь его внушительная фигура возвышается надо мной горой накаченных мышц под смуглой гладкой кожей. Да, этот мужчина определённо держит себя в форме, думаю я, с трудом сглатывая слюну вдруг пересохшим горлом.

Надо признать, вблизи Хусейнов А. А. выглядит просто обалденно, и я ещё больше теряю связь с реальностью, окутанная его биополем и харизмой.

В расстёгнутом на две верхних пуговицы вороте небесно-голубой рубашки виднеются тёмные волоски, и я почему-то страшно смущаюсь от этого почти интимного зрелища, ещё сильнее сводя вместе колени.

– Мы как-то неверно начали наше сотрудничество, Элеонора… – вкрадчиво начинает он, словно перекатывая моё имя на языке, пробуя его на вкус… и, секунду поразмыслив, будто бы нехотя добавляет, – Дмитриевна.

Услышав такое вступление, я вся внутренне подбираюсь.

Разум ожидает справедливых извинений и прочих расшаркиваний, но инстинкты обостряются, и я с минуты на минуту жду нападения ленивого хищника, готовая в случае чего сорваться с места быстроногой ланью и скрыться в своём кабинете, как в крепости.

– Скажу прямо, сегодня утром вы произвели на меня неизгладимое впечатление, – продолжает брюнет всё более обольстительным тоном. – И, будучи воспитанным мужчиной, я собирался разыскать вас и загладить вину, пригласив в ресторан на примирительный ужин, с возможным обоюдоприятным продолжением в более, так сказать, располагающей обстановке. Но…

Он делает паузу, глядя мне прямо в глаза своими чёрными омутами, и вроде как с сожалением разводит руками.

– Но? – эхом спрашиваю я, не узнавая собственный напряжённый от клокочущей внутри ярости и предчувствия неладного голос.