Ты мне не босс!

Из душа я выползаю абсолютно без сил, поэтому, даже не снимая полотенца, падаю поверх покрывала и прикрываю глаза. Лежу так несколько минут, уставившись в глянцевый натяжной потолок, и только когда моя разгоряченная после душа кожа начинает подмерзать, нехотя вытягиваю из-под себя пушистое покрывало, сбив при этом подушку на пол.

– Твою ж мать, – ругаюсь сквозь зубы и сползаю с кровати. Поднимаю подушку и, на свою беду, заглядываю под кровать. Слегка хмурюсь, рассматривая небольшой комок красной ткани на полу, и за каким-то чертом тяну его на себя.

В следующий момент из моего горла вырывается истошный вопль, когда я понимаю, что у меня в руках находятся красные стринги, а маленький прозрачный пакетик рядом – это вовсе не пакетик.

Отбрасываю находку в сторону, но вопить при этом почему-то не прекращаю. В красках представляю, как придется ампутировать руку, потому что ни одно мыло мира не сможет отмыть эту грязь и чужие бактерии, которые, безусловно, уже успели поскакать вверх по моей ладони и распространиться по всему телу.

К тому моменту, как кто-то начинает тарабанить в мою дверь, я успеваю мысленно наградить себя всеми венерическими болезнями, о которых могу вспомнить. Интересно, здесь есть круглосуточные частные лаборатории? Или, вообще, хоть какие-то? Помню, в детстве бабушка меня пугала, что в ее деревне для того, чтобы попасть к врачу, надо было ехать за семьдесят километров. Может, стоит искупаться в том самом злополучном озере, которое пострадало от утечки химических отходов с завода? Уж лучше светиться в ночи, чем умереть от сифилиса в свои двадцать пять.

– Ты чего орешь? – набрасывается на меня Вяземский, когда я, наконец, открываю ему дверь.

– Потому что в этой квартире раньше был бордель! – возмущаюсь я, всячески стараясь удержать свою челюсть на месте. Этот гад заявился сюда в одном полотенце на бедрах и теперь смущает меня своим идеальным рельефным прессом. Ну почему он не мог быть таким же «пухляшом», как его брат? Мало того, что высоченный, как небоскреб, так еще и кубики себе накачал. Он будто заранее разузнал мои «слабые места» и сейчас специально демонстрирует мне себя во всей красе. Зад я его еще утром заценила, а теперь получается, что и перед у него вполне ничего. Вкупе с высоким ростом, который для меня, с моими метр восемьдесят, в мужчинах просто «маст хэв», его внешность стремится к отметке «идеально». Жаль только, что характер у него скотский. Такое не перекроешь ни рельефным животом, ни внешностью модели нижнего белья.

– Очень ценная для меня информация, – язвит он, не забывая при этом нахально скользить глазами по моей фигуре. Мне тоже, знаете ли, есть чем похвастать. И пусть плоский живот сейчас скрывает (хвала Господу) полотенце, длинные ноги явно привлекли его внимание.

– Я нашла под кроватью красные стринги и презерватив! Не мои и использованный, – добавляю, предвосхищая его вопросы.

– А что ты делала под кроватью? – таращит глаза он. – На хрена ты туда, вообще, полезла?

– Уронила подушку, – шиплю я. – Да какая, вообще, разница? Главное, что спать я здесь не собираюсь. Нам срочно нужен клининг!

– Клининг, – ошарашенно протягивает он. – В десять вечера?

– Да хоть в полночь! Я не могу спать в квартире, в которой…

– Кто-то занимался сексом? У меня для тебя плохие новости, – заливисто смеется он. – Этим, знаешь ли, все занимаются… рано или поздно.

– Я в курсе, – огрызаюсь я. – Но искренне надеюсь, что большинство все-таки прибирают после себя. Как, вообще, можно потерять трусы?

– Ох, – широко улыбается он. – У меня для тебя есть парочка увлекательных историй…

– Обойдусь как-нибудь, – хаотично машу руками в его сторону. Только историй о его сексуальных похождениях мне не хватало.

– Зря, – ухмыляется он. – Ты многое упускаешь.

– Надо позвонить Антонине, – вздыхаю я. – Она сказала обращаться к ней в любое время, если у нас возникнут какие-то проблемы. Надеюсь, она не скажет, что за ближайшей уборщицей надо семь дней на лошадях скакать в райцентр.

– Одеться для начала не хочешь? – слегка задрав темную бровь, интересуется он.

– Сказал мужик в полотенце, – бормочу я, отчего-то смущаясь.

– Предлагаешь мне его снять? – Его губы моментально растягиваются в глумливой улыбке, отчего мне сразу же хочется его пнуть. – Это на тебя так аура «бордельной» квартиры действует. Оглянуться не успеешь, а под кроватью уже твои стринги будут валяться.

– К твоему сведению, на мне их нет, – гордо бросаю и наклоняюсь к чемодану, чтобы достать халат. Понимаю, что логичнее и, главное, приличнее было бы присесть на корточки и уже в таком положении рыться в чемодане, но ничего не могу с собой поделать. Пусть не думает, что у него тут монополия на глумливые улыбочки.

К тому времени, как я выуживаю из чемодана короткий шелковый халатик, Демид больше не улыбается. Выглядит он так, будто воспроизводит в голове карту местности, чтобы вспомнить, где здесь находится ближайший лесочек, в котором он меня прикопает.

Хотя нет… пожалуй, сначала изнасилует, а уже потом прикопает.