Ты мне не нужен

— Диана, — я зло прищуриваюсь, мелкая хихикает в кулак.

Она заводит руку с мужскими штанами за спину, Вертинский одевается на моих глазах. Уходить что он, что Ян не спешат.

— Чего вы здесь замерли? У нас здесь не гостиница, свободных номеров нет.

— Мелочь, а у тебя же день рождения недавно был, да? — заговорщически шепчет Ян из-за моей спины.

Я знаю, куда он клонит.

— Не совсем недавно… — моя Дианка немного смущается, все-таки она не привыкла к такому вниманию.

— Да-да, я тоже что-то такое помню, — конечно же друг его подхватывает. — Динь, не хочешь еще раз отметить?

— Нет!

— Да!

Мы вскрикиваем одновременно с сестрой, я запрокидываю голову от досады и хнычу, потому что мое мнение против сразу троих ничего не решает.

Парни вдвоем идут за тортиком, а я остаюсь вправлять Диане мозги. Может, получится ее уговорить не открывать им дверь по возвращению?..

— Ди, он взрослый парень. Ты же понимаешь, что это его внимание нацелено на определенный результат? Я за тебя переживаю, — вздыхаю на диване, пока сестра крутится перед зеркалом с двумя вешалками в руках. И на обеих мои платья.

— У тебя первый парень появился в шестнадцать. Я тогда маленькая была, но помню, как мы гуляли втроем, — моя сестренка улыбается, я замечаю это через отражение. — И Мирон правда хороший. Он даже на поцелуй не намекает, а вот одноклассники мои как раз все поголовно озабоченные. Только об этом и говорят.

— Ладно. Синее бери, до черного у тебя нос еще не дорос, — встаю и отнимаю у нее вешалку с тем самым платьем, в котором сидела тогда за барной стойкой. — Не буду рассказывать тебе про ошибки, потому что ты меня не станешь слушать, но я прошу тебя только об одном, Ди. Не отключай голову. Ты у меня умная, я знаю.

— Не волнуйся, сестренка. Я не сделаю тебя тетей раньше времени, — на ее щеках появляется забавный румянец.

Дианка пытается храбриться, играет во «взрослость», хотя сама все еще спит с плюшевым медведем в обнимку.

Я точно либо поседею, либо оторву Вертинскому одну важную часть.

Мне так спокойнее будет.

— Я сегодня маме звонила… — ее голос сразу становится тише.

— Как все прошло?

— Да как обычно. Надеялась, что после моего побега она что-то поймет, но нет, — Ди совсем расклеивается.

Садится на диван и чуть ли не шмыгает носом.

— За что она так, Агат? Я же ничего плохого не сделала.

В ту ночь, когда я нашла сестру под дверью, она сбежала из дома, потому что наша мать опять подняла на нее руку. Не в первый раз, как оказалось.

Все дело в том, что наш отец ушел от нее к молодой любовнице. Девочке едва исполнилось восемнадцать. Ну и мама решила посвятить свою жизнь тому, чтобы из нас не выросли такие же «шалавы», как она всегда говорила.

Я сбежала из дома в общагу, когда все только началось, а Диана все это время молчала об ухудшении положения. Мне удалось ее разговорить тогда, она показала мне несколько шрамов от пряжки ремня на теле…

Теперь до совершеннолетия она будет жить со мной, а матери я пригрозила органами опеки и позором перед соседями и подругами.

— Иди сюда, — я притягиваю сестренку к себе, позволяю ей уложить голову на свои колени. Перебираю волосы, чтобы она успокоилась. — Мы с тобой обе ни в чем не виноваты. И изменить тоже ничего не можем. С этим придется просто смириться. Это наша мама, мы ее не забудем, но у нас всегда есть выбор, запомни это.

— Но она же теперь совсем одна осталась…

— Ты хочешь к ней вернуться?

— Нет!

— Ну, вот тебе и ответ на все, — я наклоняюсь и чмокаю ее в висок.

До прихода Мирона с Яном сестренка успевает переодеться и уложить волосы. Я же демонстративно выбираю домашний комплект одежды — лосины с просторной футболкой.

Парни заваливаются в квартиру с тремя пакетами, один из которых подозрительно звенит.

— Да там газировка, — неловко переминает с ноги на ногу Вертинский.

— Так я и поверила.

На кухне выясняется, что шампанское, оказывается, тоже называют газировкой. Дианка гипнотизирует меня щенячьими глазами и выпрашивает бокал себе.

— Но только один, — сразу предупреждаю.

— Это тебе, — Мирон достает из-за спины плюшевую фею Динь-Динь и вручает ее абсолютно красной Диане.

— Сп-пасибо…

Я только закатываю глаза и быстро делаю несколько глотков сладковатой «газировки», потому что на кристально трезвую голову мне максимально сложно мириться с тем, что мой студент флиртует с моей младшей несовершеннолетней сестрой.

Парни по очереди рассказывают какие-то истории, Дианка осваивается и смеется уже почти без стеснения. Я же отмалчиваюсь со своего места, но губы периодически тоже расползаются в искренней улыбке.

— Прогуляемся на балкон? — Ян наклоняется ко мне, трогает губами мочку.

— Зачем? — увеличиваю расстояние между нами.

— Хочу твои губы.

Кусок тортика встает в горле комом. Я нервно сглатываю и отодвигаюсь еще больше, но у меня здесь стена и деваться совсем некуда.

— Брось, чудо. Дай этим двоим потрындеть наедине. Ничего Верт твоей сестренке не сделает, он же не отбитый.

В это время Мирон как раз объясняет что-то Дианке, и я вижу, как у той светятся глаза.