Ты мне не пара [СИ]

— Кира, я тоже о многом передумал за это время. Ты права, мы — не пара, слишком многое разделяет нас. Но, как-бы то ни было, ты нужна мне — я люблю тебя. Пока мы вместе — день или месяц, или даже годы, — постараюсь приносить тебе радость, заботиться и оберегать. Но только пойми, пожалуйста, что у каждого из нас своя жизнь, общей она вряд ли когда станет. Так что не обижайся, если у меня не всегда будет время и возможность быть с тобой. Со своей стороны приму как должное, что у тебя есть свои интересы, которые могут не совпасть с моими. Если ты согласна, то попробуем вернуть то, что было между нами прежде.

По-видимому, Кира услышала не то, на что рассчитывала — минуту между нами стояла тишина, пока она раздумывала над моими словами. Я не прерывал ее, терпеливо ожидал ответа девушки, важного для меня. Не совсем понимал, зачем ей все это нужно — снова встречаться, играть в любовь, когда вовсе ее не испытывает. Может быть, что-то во мне привлекает, но я не переоценивал свои таланты — самый обычный парень из простой семьи, не чета молодым людям ее круга. Разве что лаской и покорностью, которыми не каждый из них ее баловал. Кира наконец-то решилась, ответила с заметным вздохом:

— Хорошо, Сережа, я согласна.

Мы еще долго сидели на лавочке, рассказывали о прожитом каждым из нас. Вот так, говоря друг с другом, восстанавливали порванные нити, связывавшие нас, прежнее единение душ. Сидели рядом, но не близко — я не пытался даже обнять девушку, а она не торопила. Так и вели беседу, как старые друзья после долгой разлуки. Только когда стали прощаться, сделал шаг навстречу — обнял и поцеловал ее, а она прижалась ко мне всем телом и не отпускала долгую минуту. А потом оторвалась от моих губ и, не оглядываясь, ушла к себе. Смотрел ей вслед, все еще чувствую сладкий вкус поцелуя, в душе перемешались радость и просыпающаяся страсть с холодным голосом рассудка — нельзя терять голову!

На следующий вечер Кира повела меня на свою собственную квартиру — родители купили ей осенью, когда она перешла на последний курс института. Правда, больше времени проводила в родительском доме, не привыкла еще самой заботиться о себе — готовить, убираться, принимать гостей. Дом Киры оказался неподалеку, на том же Арбате, такой же основательный и отделанный лепниной. Поднялись на четвертый — последний, этаж, молодая хозяйка открыла замок в солидной дубовой двери, а потом с улыбкой проговорила:

— Проходи, мой рыцарь, дама приглашает в свои пенаты.

Квартира оказалась под стать дому — крепкие стены, высокие потолки, просторные кухня и комнаты. В одной из них, поменьше — спальня с громадной кроватью, в другой — зал со старинной мебелью, тщательно отреставрированной. Здесь мы уселись за стол, уже накрытый, Кира принялась кормить меня. Я приехал к ней сразу после работы, так что проголодался и с удовольствием сметал одно блюдо за другим. Когда же закончил с ужином, девушка без долгих предисловий взяла за руку и повела в спальню. Сама принялась раздевать меня, а после, когда я лег на краешек постели, стала ласкать и целовать. Долго не утерпел, раздел и набросился на сводящее с ума нежное тело, забыв от страсти все помыслы и доводы разума.

Такого пыла у нас не было ни разу, даже в первый — на озере. Буря чувственных эмоций поглотила нас обоих, забылись в безумном обладании друг другом. Кира кричала, билась в судороге экстаза и вновь прижимала к себе. Я же не давал ей ни мгновения покоя, терзал и мял ее податливое и сильное тело. Так продолжалось бесконечно, а мы не знали удержу, сливались в объятиях раз за разом. В редкую минуту, когда мы без сил лежали, обнявшись, Кира призналась: — Я все это время мечтала о близости с тобой, чувствовать твое тело, твои сильные и ласковые руки! Вот так, как сейчас. Может быть, я бесстыдница, но не могла думать о другом. Как же я хочу тебя!

Пусть между нами только плотская любовь, но и за нее могу отдать все, что угодно, даже жизнь! Я разделял слова-признание Киры — такого единения душ и тел, абсолютной чувственной гармонии у меня ни с кем из девушек не было. Скорее всего — и не будет. Наверное, такая пара, как наша — одна на миллион. Оба сильные, горящие неутолимой страстью, с полной физической и эмоциональной совместимостью. Крепче прижал к себе Киру, впился в ее губы и мы слились в восставшем вожделении…