Ты мне никто

Я знаю, что страдала. Знаю! Да, она любила папу, но все равно не могла забыть того, первого. Мы с ней часто говорили довольно откровенно обо всем, года полтора назад, да, наверное, сразу после моего шестнадцатилетия она рассказала мне всё о своей первой любви. Ну, почти всё, конечно, без подробностей…

И вот сейчас парень, о котором она рассказывала стоит передо мной. То есть уже не парень, конечно.

Взрослый мужчина. Красивый мужчина. Подтянутый, спортивный, с идеально уложенными волосами. В костюме, который сидит на нём так, словно он модель.

Он бросил мою маму, беременную, совсем без средств. Ей пришлось оставить институт, медицинский, между прочим, где она училась на бюджете! У неё были проблемы, она долго лежала на сохранении. И потом… В общем, перед самыми родами она хотела встретится с отцом ребёнка, ей нужна была помощь! Но он отказался. Вот как раз тут мама подробности тоже опустила. Сказала только, что её любимый уже был женат. На её подружке…

Она тоже красивая, мать Коршуна. Элегантная, ухоженная. Ей, наверное, около сорока, как и моей маме, а выглядит на тридцать, не больше. Правда, я с каким-то удовольствием отмечаю, что у этой явно есть следы походов к косметологу, а моя мама делает только массаж лица и маски, и выглядит тоже очень хорошо.

- Так что насчёт чая? Стас? Селена? ВиктОр?

Она делает ударение на «о», называя его на французский манер, отец Стаса слегка морщится.

- Сэл? – Стас берёт меня за руку. Меня так удивляет этот жест! Как он может брать меня за руку? Он же…

И тут же меня торкает – Стас ведь ничего не знает! Совсем!

А его родители? Почему мне кажется, что они что-то поняли? Или я просто такая мнительная?

Как они могли понять? Да, я похожа на маму, но не настолько же? Скорее всего я для них маленькая неуклюжая девчонка, которую привёл в дом их сын. Да? Или… Или все-так нет?

Отец Стаса знал певицу, в честь которой меня назвали Селена Кинтанилья, он ведь не случайно назвал её имя? Не случайно?

- Селена, что случилось? Не хотите нас уважить? Просто чашка чая, надолго не задержим. Хочется узнать, что за девочку привел в наш дом наш сын.

Его мать не унимается. И так напирает на эти «наш», что становится тошно.

Получается, они лишили моего брата всего! Нормальной жизни, здоровья, и живут себе припеваючи?

У их сына есть всё! В свои восемнадцать он водит машину, которая стоит раза в два дороже нашей квартиры! А маме приходится брать левые дежурства, чтобы оплачивать лечение Глеба, его реабилитации… да, сейчас он сам зарабатывает, но это буквально последние года три-четыре. И при этом пашет и днём, и ночью, что в его состоянии совсем не полезно.

Меня переполняет гнев. Ярость. Ненависть возникшая мгновенно, стоит мне только вспомнить про Глеба и маму, подумать о них.

Вырываю ладонь из руки Коршуна.

- Мне надо домой. До свидания.

Быстро шагаю к выходу, в голове шум стоит. Сердце как бешеное тарабанит, готово грудную клетку проломить насквозь.

- Сэл, малыш, что случилось?

- Боже, какая невоспитанность, ужас! Вот тебе и молодое поколение! Никакого уважения! – я лечу вперед, а вслед мне летят язвительные слова матери Стаса.

- Селена, подожди!

Да, я невоспитанная, ужасная! И не обязана уважать этих людей! Даже несмотря на то, что они родители моего…

Родители парня, в которого я влюблена!

Боже, какой ужас! И что мне теперь делать?

- Сын, и ты побежишь за ней, как собачонка? Виктор, хоть ты ему скажи?

Я не слышу, что отвечает его отец, ничего больше не слышу.

Сбегаю по лестнице, но, конечно же не успеваю скрыться.

- Селена, стой! Да остановись! Что случилось?

- Что случилось? – смотрю на него, словно в первый раз вижу. Они ведь на самом деле с Глебом похожи! Если бы не болезнь брата, это было бы более очевидно. Глаза! Очень похожи глаза. И улыбка. – Селена? Не молчи, пожалуйста, я же вижу, что что-то не так… Прости маман, она… Она вообще не плохая, но иногда её заносит. Сэл…

Заносит, значит… Ясно.

- Стас, мне нужно идти.

- Сэл, я тебе не отпущу!

- Пожалуйста… Давай не сейчас. Я… мне надо домой.

- Скажи, я что-то сделал не так, да? Не надо было приглашать тебя сюда, да? Я правда не представлял, что мои предки окажутся тут оба. Какой-то трэш, правда, прости.

Смотрю на Коршуна и вижу, что он на самом деле растерян,

- Ты не виноват. Просто я…Я потом тебе все расскажу, хорошо?

- Нет, подожди, я… я тебя отвезу.

- Не надо.

- Не спорь, пойдем.

Он решительно берет меня за руку и тянет.

Что мне делать? Как мне ему объяснить? И… могу ли я сказать правду?

Имею ли я на это право?

Коршун сажает меня в машину, занимает место водителя, заводит, выезжает со двора.

Вижу, как у него желваки на скулах ходуном ходят. И мне… мне неожиданно стыдно.

Почему я не смогла сдержать эмоции? Надо было всего лишь немного сыграть. Сыграть перед его родителями. Только и всего. Они бы ничего не заподозрили. А сейчас… Я своим поведением, похоже, только всё испортила. Я же… я же не хотела расставаться со Стасом? Несмотря ни на что я хотела быть с ним!

Он же не виноват в том, что сотворил его отец? Ведь он бы так не сделал? Не сделал же?

- Стас, прости, пожалуйста, я… Растерялась.