Ты мне принадлежишь

— Кто-нибудь узнает тебя, Алекс. Ты говорил, что не посещаешь крупные мероприятия, но в тот первый вечер, когда я согласилась поужинать с тобой, ты сказал, что познакомился с Региной Клаузен на торжественном банкете конференции «Промышленность будущего». Это грандиозное мероприятие! С того самого вечера меня одолевали сомнения на твой счет, Алекс.

— Перышки на ветру, — повторил он. — Но, Сьюзен, это же ты рассыпала мои перышки. Я знаю, долго мне не продержаться, но я завершу свою миссию, пока меня не остановили. Помнишь песню? «Войди в джунгли, пронизанные дождем». Знаешь, кто побывал сегодня в джунглях? Ди. Она была на экскурсии в сельве в Коста-Рике. Это все равно что джунгли. Завтра, когда твое тело найдут, все будут тебя оплакивать. Но это случится не раньше девяти утра. К тому времени мы с Ди будем завтракать в Панаме. Ее теплоход пристанет в восемь утра, и я нагряну к ней сюрпризом. Я подарю ей кольцо с бирюзой. Она отнесется к нему очень серьезно. — Он помолчал. — В сущности, Сьюзен, если хорошо подумать, я перед тобой в долгу. Ты мне очень помогла. Ты нашла для меня последнюю одинокую леди. Ди идеально подходит на эту роль.

Медленно, очень медленно он подтягивал мешок кверху. Полиэтилен уже закрывал ей подбородок.

— Алекс, ты болен, тебе нужна помощь, — сказала Сьюзен, стараясь удержать прорывающее в голосе отчаяние. — Удача тебе изменяет. Ты еще можешь спастись, если остановишься сейчас.

— Но я не хочу останавливаться, Сьюзен, — отрезал он.

Телефонный звонок заставил его вскочить на ноги. Они вместе напряженно вслушивались в голос Дона Ричардса, сообщавшего на автоответчик, что он едет к ней.

«Господи, хоть бы он добрался сюда поскорее», — взмолилась Сьюзен.

— Пора, — хладнокровно объявил Алекс Райт.

Внезапным, стремительным движением руки он натянул мешок ей на голову и мгновенно закрутил его. Потом он затолкал ее под стол.

Распрямившись, он полюбовался на дело своих рук.

— Ты умрешь задолго до того, как Ричардс попадет сюда, — пояснил он с небрежной уверенностью человека, делающего привычное дело. — Это займет минут десять. — Он сделал многозначительную паузу, чтобы до нее дошли его слова. — Регина продержалась десять минут.

108

— Слушайте, мистер, не я придумал дорожные пробки, — сказал Дону Ричардсу шофер такси. — Средний туннель на Манхэттене забит под завязку. Но это не новость.

— Вы же говорили по телефону с диспетчером. Разве он не обязан предупреждать вас о пробках? Неужели вы не могли ее объехать?

— Мистер, предположим, у какого-то парня погнулся бампер. Через полминуты — пожалуйста, дорожная пробка.

«Спорить с ним бесполезно, — подумал Дон, — и это не поможет мне быстрее туда добраться. Но так досадно сидеть тут без движения и слушать вой клаксонов! Сьюзен, секретарша должна была оставить тебе сообщение. Если ты слышала, что я сказал об Оуэне, ты меня дождешься. Так почему же ты не отвечаешь?»

— Прошу тебя, Сьюзен, — прошептал он, — будь там! Живая!

109

Небольшая порция воздуха, задержавшаяся в мешке, почти закончилась. У Сьюзен закружилась голова. «Дыши короткими, неглубокими глотками, — скомандовала она себе. — Экономь кислород».

«Воздуха! Воздуха!» — кричали ее легкие.

Ей вдруг вспомнилось одно из первых дел, над которым она работала, когда была заместителем окружного прокурора. Женщина была найдена мертвой с полиэтиленовым мешком на голове. «Я первая сказала, что это не может быть самоубийством, и я оказалась права. Эта женщина обожала своих детей и не могла уйти из жизни добровольно».

Грудь у нее мучительно болела, в висках пульсировало: «Не могу дышать. Не могу дышать».

«Не вздумай терять сознание», — яростно приказала она себе.

Когда женщину с мешком на голове обнаружили, лицо у нее было розовое. «Так убивает моноокись углерода», — объяснил медэксперт.

«Я не могу дышать. Я хочу спать». Она чувствовала, как сознание ускользает, она уже готова была сдаться.

«Ди. Завтра Алекс встретится с ней. Она станет его последней жертвой... Я засыпаю, — подумала Сьюзен. — Не могу бороться со сном.... Я не хочу умирать. Не хочу, чтобы Ди умерла».

Ее разум продолжал упорно бороться за жизнь, хотя воздуха уже не было. Она была зажата под столом. Внезапным толчком она вскинула ноги, уперлась в тумбу и сумела сдвинуться всем телом на несколько дюймов. Правым боком она чувствовала мусорную корзинку.

Мусорная корзинка! В ней лежали осколки разбитой вазы!

Задыхаясь, Сьюзен перекатилась на бок, почувствовала, как корзинка опрокинулась, услыхала, как рассыпались по полу осколки стекла. Она сумела повернуть голову. Корзинка откатилась.