Ты — мое дыхание

— Опять, что ли, возле офиса круги наматывать? Так что-то поздненько. Времени-то вон, почти шесть уже. Пока доедешь еще… Да и зачем тебе это все? Раздевайся лучше да посиди дома. Сегодня кино какое-то хорошее по РТР…

Поля вдруг подумала, что говорит мама в самом деле очень неуверенно, явно опасаясь спровоцировать очередной истерический припадок дочери. Она сама себе в последнее время стала противна со своими издерганными нервами, запавшими глазами и пальцами, начавшими пахнуть табаком из-за слишком частого курения.

— Я не к Боре, мам, — Поля улыбнулась. — Правда, не к Боре, не переживай. Иду выполнять редакционное задание. Романенко согласился дать мне интервью. Ну этот наш кутюрье знаменитый…

Мама неопределенно пожала плечами, видимо, о модном кутюрье она ничего не слышала. Зато Ксюха немедленно высунула из своей комнаты голову, намазанную баклажанной «велловской» краской и укутанную полотенцем.

— К Романенко идешь, говоришь? — она уважительно выпятила нижнюю губу. — Ну давай-давай! Может, еще глазки ему состроишь, он мужчина видный!

Обижаться на неразумную Ксюху было глупо, поэтому Поля только легонько щелкнула ее по лбу.

— Сиди давай, голову суши. Обойдемся как-нибудь без твоих комментариев.

— И зря, между прочим! — та выразительно пожала плечами. — У молодого поколения более острый и современный взгляд на вещи. Во многих проблемах мы разбираемся значительно лучше вас, поэтому к советам и замечаниям нашим нужно прислушиваться… Вот объясни мне, например, почему Романенко согласился дать тебе интервью? Вроде бы он личность сугубо загадочная и общения с журналистами чурается… Я так полагаю, что ты ему понравилась, а из этого следует…

— А ничего из этого не следует, — равнодушно парировала Поля, прикрывая за собой дверь.

Интервью с Аркадием Романенко она и в самом деле добилась исключительно легко. Просто, выполняя изначально безнадежное задание главного редактора, пришла в его Дом моделей, поднялась по мраморной лестнице к секретарше. И тут в приемной появился сам Великий Маэстро. Выглядел он точно так же, как на экране телевизора. Свободный, даже какой-то бесформенный пиджак, темная майка, светлые волосы до плеч и темные, почти черные, глаза.

— Здравствуйте, — произнесла Поля, направляясь к нему под недовольным взглядом секретарши. — Я корреспондент газеты «Момент истины» и хотела бы попросить вас об интервью.

Романенко медлил всего секунду, а потом, взглянув на свои «роллексовские» часы, ответил:

— Хорошо, но не сейчас. Я очень занят. Оставьте свой телефон, я вам позвоню.

И все… А сегодня он на самом деле позвонил в редакцию и пригласил ее в «Джокер». Что там будет за светская тусовка и сколько времени сможет уделить ей в связи с этим Маэстро, Поля не знала. Однако выйдя из такси перед самым клубом и наткнувшись взглядом на рекламный щит, с некоторым даже огорчением поняла, что сегодня здесь состоится показ модной коллекции самого Романенко. Она не раз бывала на таких мероприятиях в качестве гостьи и поэтому с достаточным основанием предполагала, что времени у автора коллекции будет совсем немного. Утешало одно: «Джокер», в вечернее время ярко освещенный разноцветными огнями, пока лишь вяло мигал двумя-тремя гирляндами, и машин на автостоянке было еще очень мало.

Суровый, но корректный охранник у входа поинтересовался ее личностью и, узнав, что она из «Момента истины», безропотно пропустил. Поля поднялась по винтовой лестнице и оказалась в просторном зале, решенном в трех классических цветах: черном, белом и красном. Все-таки Романенко любил роскошь и, без сомнения, был чужд некоторым модельерам, устраивающим показы мод в самых непрезентабельных местах, таких, как метро или бывшая скотобойня. Над рядами низких черно-красных кресел айсбергом, выступающим из воды, возвышался белоснежный подиум. За подиумом располагался тоже белоснежный экран. Шторы с гербами в виде шутовских колпаков были приспущены. Освещался зал многочисленными светильниками в форме серебряных колокольчиков.

Поля и не заметила даже, откуда появился Романенко. Он просто возник перед ней, как лесной эльф, бесшумно и с легкой улыбкой на губах.

— Здравствуйте, — проговорил он, слегка прищурившись. А она с удивлением отметила, что он слегка грассирует. В первый раз она этого не заметила.

Как не заметила, впрочем, еще довольно многого. В его манере разговаривать, двигаться, улыбаться, даже поводить плечами чувствовалась несомненная «голубизна», которую спутать ни с чем невозможно. Походка его была кошачьей, жесты мягкими, интонации женственными. Впрочем, это не внушало отвращения и не отталкивало. Просто сразу давало понять, что он — не такой, как другие. И даже к интервью он отнесся нестандартно. Во всяком случае, вопрос задал первым:

— У кого вы одеваетесь? — его изящная кисть мягко легла на подлокотник кресла. — Я вижу, что это платье отнюдь не ширпотреб и уж точно не бывший предмет гордости какого-нибудь бутика.

Слово «бутик» он произнес с нескрываемым презрением.

— Это работа Натальи Москвиной.