Ты – мое наказание

Нет. Не показалось. Вадим наклоняется к бардачку, обдавая меня запахом своего парфюма, и достает оттуда сумочку, напоминающую косметичку. Копошится в ней недолго. Пару секунд и он кладет в мою ладонь помаду.

– Мажь почаще, – да, вмазать тебе надо. Причем почаще. Редкостной породы козел. Умеет спускать с небес на землю за считанные секунды.

– Не знала, что мужики пользуются помадой. Ой, подожди. Ты из этих, что ли? Поэтому в таком преклонном возрасте не женат и не имеешь детей?

– Из кого из этих?

– Голубоватых.

– Я гетеросексуал. Все претензии к «Аэрофлоту», – усмехаясь бросает Вадим. – Они подсовывают в бизнес-классе косметички с кремом для рук, гигиенической помадой и другими вещами первой необходимости. А оставить эту сумку там не позволяет моя сущность.

– Так ты еще и жадный?

– Скорее, не хочу отдавать то, что принадлежит мне.

И тут до меня доходит. Он летал на самолете. Значит, он уезжал!

– Ты куда-то летал, поэтому не приходил так долго? – редкостная тупица. Давай, еще скажи ему сколько дней не приходил.

– А ты скучала по мне?

– Скажешь тоже. Просто мне сон про тебя нехороший приснился, вот и накрутила себя, а ты как раз не приходил.

– Что приснилось? – ну давай. Думай!

– Что тебя загрызли собаки.

– Насмерть?

– Нет. Они откусили тебе ноги.

Не знаю, чего я ожидала, но точно не того, что некогда угрюмое лицо Вадима преобразится улыбкой.

– Хозяйство-то оставили? Или вместе с яйцами отгрызли?

– Я не присматривалась.

– Не присматривалась она. Нет, Настя, я никуда не летал. Эта штука осталась с прошлого полета. Я был занят, поэтому не навещал тебя. Мажь, – указывает взглядом на помаду, в который раз возвращая меня на место.

– Я-то помажу, а ты не суй свои пальцы, куда не надо.

– Я тебе свои пальцы пока еще никуда не совал.

– Значит, не трогай меня своими грязными пальцами. Так ясно?

– Вполне. Но так, для справки, они чистые. Я пойду с тобой, чтобы проконтролировать.

Тоже мне, контролер. С каким-то остервенением намазываю губы гигиенической помадой и выхожу из машины.

В дом захожу злая и без настроения. Сейчас даже холодное нетопленное помещение кажется мне не таким уж плохим в сравнении с тем, что мне предстоит жить в одном доме с мужиком, который критикует во мне все от пяток до макушки. Да я ему тупо противна! Во что я ввязываюсь? Подумаешь, пообещала ему эту роспись. Не на крови же.

А с другой стороны, здесь я тоже не останусь. Ни за что. Да и одеться можно по его вкусу. Я же не страшная. Наверное. Хотя я уже ничего не понимаю, ибо купленная куртка выглядит на мне хорошо и недешево, что противоречит словам бородатого. Но одно я понимаю точно, жить в одном доме с мужчиной, к которому неравнодушна – отвратительная задумка.

Закидываю в дорожную сумку кое-какую теплую одежду и белье, так и представляя в красках, как Вадим пропесочит мои наряды. Бред какой-то. Когда меня настолько волновало, что подумают люди о моей одежде? Никогда. Ну, если без лукавства, волновало этак на процентов десять из ста. Но с тем же Артемом, я так не придавала значения одежде. А здесь почему так волнует?

От бессилия хочется плакать. Я и дальше могу выводить Вадима гэканьем, но это ничто по сравнению с тем, как он в одно мгновенье может меня опустить моей внешностью и отсутствием вкуса.

Достаю из кармана вибрирующий мобильник. Не надо обладать экстрасенсорными способностями, чтобы понять от кого сообщение.

«У меня скоро не останется знакомых с чьего номера я могу позвонить. Симок тоже не накупишься. Может, хватит кидать в чс незнакомые номера? Ты меня в могилу раньше времени сведешь»

«Пожалуйста, возьми трубку. Нам нужно поговорить»

Я даже не успеваю обдумать эти сообщения, как приходит новое.

«Я все исправлю. Мне не придется на ней жениться по воле папаши. Настька, я тебя люблю. Ну, возьми трубку. Пожалуйста»

Сама не понимаю, почему вдруг сейчас по щекам текут слезы. Хотя…знаю. Куда все делось? Да уж лучше бы я страдала от того, что Артем без пяти минут чужой муж, а не вот это вот все. Идиотизм ситуации состоит в том, что я ему не отвечаю уже по совершенно другой причине.

Капец. Меня из-за него унизили и избили. А мне жалко этого дурака. Жалко, потому что я ему верю, а ответить уже нечего. Нечего ответить на его «люблю»! Ну как? Как так получилось? Бред!

– Дай угадаю, – от неожиданности роняю телефон на пол. – Если бы сегодня я не оказался в больнице, после того как ты отвела душу с булками, дальше бы оказалась на встрече с Артемкой? Ты для него, дура малолетняя, пошла морозить свои жопу и голову после реанимации? Для него купила эту безвкусицу?

Поднимаю телефон с пола и перевожу взгляд на Вадима. Да кто ты такой, чтобы так со мной разговаривать?