Ты — мое (не)счастье

Открыв дверь собственным ключом, я медленно прошла вдоль гостиной, не разуваясь, не снимая пальто. Влад стоял у окна и попивал свой отменный дорогой виски. Он обернулся и замер, глядя на меня, я становилась прямо перед ним, и заглянула в его лицо, лживые карие глаза, которые бегали по моему, должно быть, потрепанному несчастному лицу. Я не стыдилась ни слез, ни внешнего вида.

– Ида, ты в порядке?

– Это правда?

– Ты меня пугаешь.

Он попытался меня коснуться, но я отбросила его руку.

– Это правда, что ты соблазнил меня, чтобы приблизиться к моему сыну? Нет, не так.. Это правда, что ты используешь меня, чтобы приблизиться к моему сыну, используешь меня, чтобы отобрать его у меня?

Его кадык дернулся дважды.

– Не молчи, чертов ублюдок! Я хочу знать!

Я выбила стакан с виски из его руки и, тот с грохотом прокатился по полу.

– Что ты хочешь услышать?

– Пожалуйста, скажи, что это не так. Пожалуйста..

– Вы двое убили единственного человека, которого я по-настоящему любил. Ты и твоя подельница. А потом ты.. забрала у меня второго человека, которого я мог полюбить. Мою плоть и кровь.

– Что ты несешь? Я… Убили? Ты псих, Влад. Эта девушка умерла при родах. Как и мой малыш, который скончался через два часа после родов, на моих руках! Что ты несешь?

– Ты отняла у меня обоих, Ида, ты и эта гадина Марина. Ты встречалась с ней сегодня, не так ли?

– Я не отдам тебе Марка. Ты можешь уничтожить меня, но сына не получишь!

– Это не твой ребенок, Ида, ты украла его!

– Заткнись! Заткнись. Я ничего не сделала, я никого не убивала, Влад, мне сказали, что ребенка отправят в приют, что у него никого нет.. Я клянусь тебе, клянусь..

– Ты даже в Бога не веришь, чтобы клясться.

– Ты меня использовал.. Чего ты хочешь на самом деле? Правосудия? Может, моей смерти? Что.. Что я скажу своему ребенку? Что.. Что ты сделал с нами? Не подходи..

Он приближался, а я металась по комнате, пытаясь сообразить, что-то предпринять. Осознание всего врывалось в разум с новой силой, но я не желала это принимать.

– Я встретила человека, который прикинулся моим отцом в Портофино, он уличный музыкант. Это тоже твоих рук дело? Твоих, конечно, твоих! Где мой настоящий отец?

– Он мертв, Ида, тебе нужно успокоиться.

– Что ты сделал с нами? Со мной.. Я не позволю тебе забрать моего сына, ясно!?

– Ида..

– Тебе ясно? Попробуй только приблизиться.

– Ты сейчас успокоишься и, мы нормально поговорим. Прошу. Это все, что я прошу.

– Обманул меня.. Использовал.. Вся моя жизнь.. Ты разрушил ее.

Я смотрела в его хмурые глаза сквозь пелену слез, которые градом сорвались и скользнули по щекам, у этого ублюдка дернулся кадык, снова. Меня била мелкая дрожь, и казалось, что моей жизни пришел конец. Все оборвано внутри. Ничего нет, кроме боли.

– Это месть? – мой голос хриплый, едва слышный, но мне плевать. И я знаю ответ, но хочу услышать опровержение.

– Ида..

Шаг ближе ко мне. Хочу, чтобы все это было дурной шуткой, сном. Хочу, чтобы этот мужчина обнял меня и сказал, что все неправда. От этих мыслей ещё хуже. В голове звон, я с трудом стою на ногах.

– Отвечай!

Подлец вздрагивает от моего крика, затем произносит сухое "да", и я больше не знаю, как жить.

– Лучше бы ты убил меня.

В глазах совсем темно стало, я пошатнулась, стараясь за что-то ухватиться. Меня удержали теплые мужские руки, такие близкие и чужие. Они держали меня крепко, также как в последний раз прижимали к твердой горячей груди, с колотящимся внутри нее сердцем. А мое не билось больше.

– Ненавижу тебя..

Я ударила его в грудь, пытаясь отстраниться, но он не отпускал, будто нарочно издевался ещё больше. Пусть рвет мою душу до конца, я смогу стоять на ногах ради Марка.

– Отпусти! Ненавижу, понял!? Ты не получишь моего сына. Только через мой труп!

– Ида..

– Заткнись! Через  мой труп, слышишь? Ты ведь способен и на это,  правда? Я достану тебя из ада, сволочь.

– Ты не понимаешь, что говоришь.. Послушай..

– Послушай меня ты, оставь нас в покое, меня, Марка. Я пойду в полицию.

– Они не помогут тебе, Ида.

– Я убью тебя, ясно!?

– Ты не сделаешь этого.

Он печально усмехнулся и налил себе виски в другой стакан. Паника нарастала, и думать о своей душевной боли, о растоптанном чувстве не было времени. У меня хотят отнять ребенка. Мое сердце уже не собрать по кускам.

– Я умру, если ты заберёшь его, Влад.

Я звучала серьезно и жалко. Неужели абсолютно все хорошее, что я знаю об этом мужчине – ложь? И нет у него сострадания?

Я приблизилась к нему вплотную, он смотрел прямо на меня, перебирая стакан в руках. Я знала, что выгляжу жалко, но я готова быть такой ради сына.

– Я умру, Влад..

Он сделал глоток.

– Мне плевать.

Я думала, во мне уже оборвалось все, что можно, но что-то живое болью дернулось внутри и замерло.

– Как я могла полюбить что-то настолько бесчувственное?

– Я хорош, – Влад усмехнулся, а меня будто ножом раскроили.

– Оставишь нас в покое? Пожалуйста. Все, о чем я прошу тебя.

– Я не могу тебе это дать.

– Умоляю, Влад. Мой сын все, что у меня есть.

– Он не твой сын.

Мои слезы струились рекой, а потом вдруг закончились. Сквозняк, коснувшийся лица, заставил меня обернуться к окну.