Ты — мое (не)счастье

– Не хватало смелости прийти раньше, я надеюсь, ты простишь меня.. Не только за это. За все, что сделал и не смог сделать. За то, что сейчас скажу… Я нашел нашего мальчика, он удивительный, добрый и очень смышленый, как ты.. И.. его новая мать. На самом деле, я поэтому пришел.. Я нашел причастных к твоей гибели, и я не появлялся только потому, что не мог себе позволить прийти, не докопавшись до правды. И даже после этого.. На самом деле, не стало легче, – он горько усмехнулся, – я действительно, надеюсь, что ты сможешь меня простить. Я не сделал ничего из того, что был должен. Я не забрал себе сына, я не могу это сделать.. Все о чем, я грезил эти годы – месть. Я ни разу не представлял себя настоящим отцом. Все, о чем я думал – расплата, я ослеп от нее, и теперь когда правда перед моими глазами, я все потерял. Я не могу расквитаться с женщиной, которая виновата в том, что ты теперь здесь, потому что.. Потому что от этого пострадает другая. Я очень хочу воспитывать нашего сына теперь, но я не хочу навредить ему и женщине, которая его воспитывает. Я бы многое отдал, чтобы все изменить, но время нельзя вернуть, и тебя нельзя.. Ты бы, наверняка, сказала двигаться дальше, а у меня, черт возьми, словно ноги сковало. Я грезил женщиной, которая в ту ночь взяла нашего сына, я чертовски.. ты не представляешь, как сильно я жаждал ее наказания, я собирался уничтожить ее! Я все еще хочу справедливости.. но я не могу, не могу сделать ничего против нее, она связала меня и не отпускает. Скажи, что я должен, скажи, что должен, черт возьми! Просто взять и сделать, что собирался.. Ради чего, я больше не понимаю. У меня ничего не осталось. Все чем я жил это дело о твоей гибели и исчезновении нашего мальчика, а теперь.. Ты не обязана меня прощать, ты должно быть, даже не понимаешь о чем я говорю, правда? Если, я посажу женщину, воспитывающего Марка, от меня ничего не останется, понимаешь? Я что-то чувствую к ней, и это переворачивает весь мой гребанный мир, с этим ничего нельзя поделать. Клянусь, я пытался.. Я не могу без нее.. Прости, что говорю это, ты должна понять, поняла бы, я знаю. Прости, что подвел..

Влад вышел к дороге, где оставил машину и, задрав голову кверху, прикрыл глаза, вдохнув холодный мартовский воздух. Кто-то положил руку ему на плечо, мужчина обернулся.

– Ты перенял мою манеру преследования?

– Я и без тебя в нем хорош.

Они оба усмехнулись друг другу, после чего Влад серьезно посмотрел на брата.

– Какого черта ты тут делаешь, Макс?

– Ты не отвечаешь на звонки.

– Как думаешь, что это может значить?

Мужчина сел в машину и захлопнул дверь почти перед носом брата, Макс ударил ладонью по стеклу.

– Я тоже не в восторге, что мне пришлось прилететь сюда. Ты подписал нам с Кирой часть фирмы..

– Это подарок.

– Слишком странный для того, кто шантажом отбирает имущество.

Глава 39

Утром раздался телефонный звонок. Обычно никто не звонит мне в такую рань, я ненавижу ранние телефонные разговоры, особенно, если спешу на работу, совсем, как сейчас. Увидев на дисплее имя, я подсознательно встревожилась.

– Максим? Привет. Что-то случилось?

– Ида, я говорил со своим братом..

Я напряглась.

– Пожалуйста..

Я не желала ничего слышать о Владе, забыть, стереть из памяти все, что я хотела. Начать новую жизнь с моей семьёй.

– Как ты понимаешь, Влад не делает ничего просто так, поэтому мне пришлось лететь в Россию и выслеживать его, чтобы поговорить. Ты знаешь, что он сделал с оставшимися акциями "Корелл Клаб"?

– Нет..

– Он переписал их на твоего сына.

Я застыла.

– Как? Зачем?

– Когда Марку исполнится восемнадцать, он станет законным владельцем тридцати процентов фирмы, я подумал, ты должна знать.

– Это.. я не знаю, что сказать.. Зачем он это сделал?

– Поговори с ним сама ладно?

– Но.. Я не понимаю.

– Он подстраховал все активы, на всякий случай.

Сердце ускорило ритм, словно знало что-то наперед.

– На какой случай, Максим, не томи, пожалуйста.

Макс вздохнул.

– Он собирается участвовать в "Дьявольской петле" на следующей неделе. Поговоришь с ним, ладно? Он не слышит меня.

– Я не.. какой, к черту, дьявольской петле? И мне какая разница? Я не буду с ним говорить, не хочу.

– Он послушает тебя, должен, заставь его передумать и все, можешь ненавидеть его дальше сколько угодно.

– И зачем мне это?

Я говорила, а мое сердце все никак не собиралось приходить в норму. Я не знаю, чего оно боялось, но это сводило меня с ума ещё больше.

– Это опасно, Влад участвовал в этих гонках десять лет назад, он сломал себе ногу, несмотря на то, что был одним из лучших гонщиков. Они гоняют на смерть, Ида, он не в форме, ты должна его отговорить.

Мне стало трудно дышать, я поправила горловину рубашки и расстегнула одну пуговицу. Во рту мгновенно пересохло, жар хлынул сверху вниз по всему телу.

– Он никогда не послушает меня. Насколько это действительно опасно?

– Я не буду называть статистику летальных исходов этой дьявольщины, хорошо? Я не стал бы просить за него, ты знаешь..