Ты мой грех

Пульс барабанит в ушах, когда я поднимаюсь и встречаюсь взглядом с перепуганной Асей. Очень бледная, она стоит невдалеке, прижимая руки к груди.

— Это моя мама, — Максим прослеживает мой взгляд и хмурит брови, отчего кажется старше. — Она хорошая, только играть в мяч не хочет.

Да уж… Мой сын говорит то, что думает.

— Может, она просто не умеет? И мы могли бы её научить. Как считаешь?

Расстегнув пиджак, стягиваю его с плеч, и когда мы подходим к Асе, протягиваю ей.

— Кирилл… — выдыхает она, прижав мой пиджак к груди. — Я… Я должна всё тебе объяснить…

— Давай чуть позже, — мои губы растягиваются в счастливой улыбке. — У меня сейчас важный матч. А ты можешь посмотреть на нас и даже присоединиться.

Подмигиваю девушке. Потом провожу ботинком две линии на мягком песке — импровизированные ворота — и встаю в них.

— Давай, Максим! Бей со всей силы!

На губах мальчишки расцветает шкодливая улыбка. Он кладёт мяч в паре метров от ворот, а сам отбегает подальше, чтобы разогнаться.

Ася стоит в шаге от меня, и пока наш сын не видит, я быстро притягиваю её к себе. Сжав любимое лицо ладонями, впиваюсь в губы коротким торопливым поцелуем и тут же отпускаю.

— Ничего мне не объясняй. Давай не будем тратить время на выяснение того, что уже случилось. На то, что уже произошло. Сейчас время для меня намного ценнее, чем раньше. Я хочу потратить свою жизнь на тебя и на сына, начиная вот с этой минуты.

Слышу боевой клич Максима, который несётся к мячу, но всё ещё смотрю на Асю. Её прекрасные зелёные глаза светятся от счастья, сверкая застывшими в них слезами. Она тихо всхлипывает, сильнее прижимая мой пиджак к груди, и на её щеках появляются две влажные дорожки, которые Ася тут же вытирает тыльной стороной ладони.

А я пропускаю гол… Потому что Кирилл Соболев не может быть идеальным во всём… А вот его сын — Максим Соболев — может!

Эпилог

Три недели спустя

Ася

Наблюдаю за стрелками часов на запястье, отбивая дробь босой ногой по полу. Нервничаю так, что хочется грызть ногти, хотя никогда не страдала этой пагубной привычкой… Дождавшись, наконец, нужного времени, протягиваю руку за маленькой пластиковой полоской, которую положила на раковину подальше от собственных глаз.

Я честно выждала десять минут, пребывая в полнейшей прострации, и теперь всё расплывается и двоится перед глазами… Мне сложно поверить в увиденное.

Две полоски.

Но как? Как такое возможно?

Я принимаю противозачаточные таблетки, которые никогда не давали сбоя в сексуальной жизни с Олегом. Но стоило мне заняться любовью с Кириллом, как я тут же забеременела!

Поняв, что у меня задержка, начала искать информацию на этот счёт в интернете. И наткнулась на женский форум, где поделились своими проблемами те немногие, которые столкнулись с такой же ситуацией.

Во-первых, таблетки предохраняют не на все сто процентов. А во-вторых, существует ещё какая-то необъяснимая совместимость между мужчиной и женщиной, при которой вероятность забеременеть вырастает чуть ли не вполовину!

Мы с Кириллом определённо совместимы. Наш первый ребёнок тому доказательство. А теперь будет и второй. И я должна сказать ему об этом…

Боже!.. Как он отреагирует? Ведь у нас была куча планов, связанных с моей сольной карьерой, на несколько лет вперёд. Однако я странным образом чувствую себя спокойно, потому что мы обязательно что-нибудь придумаем.

Сжав в руке тест на беременность, вскакиваю с крышки унитаза и несусь в спальню. Кирилла там уже не застаю, потому что он ушёл с Максом в гостиную. Вылетаю из спальни и бегу вниз по лестнице.

Вот уже три недели я привыкаю к этому дому и тому, что моя жизнь кардинально изменилась. Ещё раз взглянув на тест, понимаю, что сейчас всё изменилось ещё больше.

Оказавшись в гостиной, вижу, что дверь на террасу открыта. Прохожу туда, но так и не могу догнать своих мальчиков. Они уже возле самой кромки воды. Запускают бумажного змея.

Оперевшись на перила террасы позволяю себе немного понаблюдать за ними. Кирилл помогает Максиму настроить змея по ветру, и у них очень быстро это получается. Макс хохочет, наблюдая за Кириллом. Сын вообще всё время смеётся рядом с ним, потому что его отец умеет превращаться в большого ребёнка. А когда надо, снова становится взрослым деятельным мужчиной, который может всё!

А со мной он просто Кирилл, который любит меня всем сердцем. Вот так мой самый страшный грех — ночь с Соболевым — превратился в самое лучшее, что когда-либо могло со мной случиться.

Сначала я не жалела, что отдалась ему. Потом пребывала в отчаянии, когда осознала, что таких, как я, у него сотни. А потом сходила с ума от того, что совершила, потому что мой грех дал свои плоды.

Я забеременела и родила Макса… И уже тогда моя душа начала очищаться от всех грязных обвинений матери. Родив сына, я перестала считать себя грешницей, потому что верила, что поступила правильно. Кирилл же из моего личного греха превратился в недосягаемого парня, с которым мне когда-то было хорошо. И сейчас он не грех, а награда за то, что жизнь иногда была ко мне неблагосклонна.