Ты мой! Игры в сторону...

– Ковалёва. Если кто и может что-то незаметно нарыть в инете – это он!

Бероев усмехнулся.

– Поражаюсь я тебе, Фёдорова. Собрать бывших и настоящих любовников, чтоб найти пропавшего без вести мужа. – Он хохотнул.– Это какими талантами, кроме организаторских, надо обладать?

– Золотым ободком! – Огрызнулась шатенка, зажав микрофон рукой, и встала с кресла, направляясь к выходу.

– Привет, Игорёша, не разбудила?

Она рассмеялась над шуткой «мозга» предприятия. Принимая его переживания и советы. Душа отдыхала, слушая умного, щедрого не обидчивого друга.

Он пообещал найти хоть что-то об интересующих объектах. Попросив на прощание:

– Ты только не рискуй сильно. Не получится в этот раз подобраться к похожему на Стаса челу, сделаем в следующий. Подготовимся получше, используя опыт, наймём обученных людей.

– Не переживай– Игорёша! Я знаю, что очень нужна семье. На рожон лезть не стану.

Она успела расслышать:

– И мне...

Прежде, чем нажала на сброс.

Оставалось вздыхать от осознания, какая же она сука и немого вопроса – почему вся эта хрень происходит именно с ней? Счастливо жила последние годы? Расплата за обожание мужчин?

Становилось страшно от качелей добра и зла и очень хотелось, чтоб такая судьба миновала детей.

– Тебе не холодно?

Заботливый голос ещё одного воздыхателя. Огромный пиджак наброшен на плечи. Она прижалась ненадолго к мощной груди Ильи. Пахнувшее дорогим парфюмом тепло и ровный стук сердца. Большого, надёжного человека, но …не любимого. Она вскинула голову, попросив:

– Можно я останусь ненадолго одна? Хочу поговорить с детьми.

– Конечно, только не стой тут долго. – Здоровяк осмотрел плохо освещённый холл. – Сыро и неуютно.

Он не стал пугать опасением, что за ней могут следить, хорошо помня испуганное лицо шатенки и слова о вездесущем Викторе. Что галерист из России мог делать в аэропорту в не сезон? Кто и зачем прислал его?

Миллиардер вернулся за стол, решив задать эти вопросы ФСБэшнику.

Нина смотрела сквозь мокрое стекло на яркие огни огромного мегаполиса, которым её неоднократно пугали.

Где-то там находился Стас и возможно вот так же глядел сейчас из окна, пытаясь рассмотреть, что волнует и тянет прочь от красивой, но чужой ему женщины, назвавшейся женой.

Она представила смуглого мальчика на мощных руках. Что видит он в малыше? Воспоминания о Трофиме?

Бороться с волнением больше не было сил. Она набрала маму. Вот уж кто подскочит в любое время суток, заслышав, что нужна любимой девочке.

– Доча…– теплом по душе и желание разреветься. Ребёнком для Натальи Егоровны она будет всегда.– Что-то случилось? – Взволнованный голос.

Почему у всех мам это первый вопрос?

– Нет, просто тоскую. Хотела услышать.

– Мы тоже очень скучаем. Клим отказался вчера без тебя ужинать.

– Уже не спишь?

– Ставлю тесто, хочу побаловать младшенького ватрушками с вишнёвым джемом.

Нина прислонилась затылком к стене и закрыла глаза, оказавшись мыслями в огромной московской квартире полной детского смеха и аромата свежей выпечки.

Как хорошо впишется туда Жуков. Есть где установить спортинвентарь и шведскую стенку. Она улыбнулась. Каждое утро в доме у океана начиналось с зарядки и пробежки. Его спортивные дети…

– Мам, как они вообще там?

– Клим дремал днём рядом со мной. Во сне звал…– Она запнулась, понимая, что делает больно,– папу. Говорит, что ему там, где он сейчас, плохо. Где «там» не отвечает, будто боится.

Нина сжала кончиками холодных пальцев тонкую переносицу.

Что с Климом? Это тоска или у ребёнка на самом деле есть дар? Столько раз уже сбывались его слова.

«Вот и релакснула». – Сердце сдавила тоска.

– А Троша с Лиской как? Светличный был?

– Весь день тут тёрся. Они отказались уходить из дома, ждали твоего звонка.

– Я же в небе была…

– Может, не хотели оставаться с ним наедине. Так он им чего только не заказал домой: и еду, и игрушки, по новому планшету купил всем.

– Всё пытается их купить. Не доходит, что с детьми, знающими настоящую любовь отца, это не проходит.

– Тут ты не права, есть куча примеров…

– Вот поэтому лоб разобью, но верну им отца!– Перебила Нина, с трудом сдерживая раздражение бывшим мужем.– Видеться не запретишь. И так одни без родителей.

– Пусть приходит, – успокоила Наталья Егоровна, – вреда от него пока нет.

Нина услышала, как на пол упало что-то металлическое. Быстрый вопрос:

– Ты-то сама как?

– Всё хорошо, мама, не переживай.

– Тогда я за тесто, а дети проснутся и наберут, ладно?

Нина долго не убирала трубку от уха, словно надеясь, что вот-вот и услышит крик Троши, с требованием завтрака, или Клима, который отказывается есть, и вздохи подводящей под потолок взгляд дочери.

Она вздрогнула, почувствовав затылком тяжёлый взгляд, и резко обернулась.

Полноватый молодой мексиканец смотрел на красивую иностранку исподлобья. Всплыли в памяти слова о толстом мачо в тёмном месте.

Шатенка только что не бегом рванула к свету яркого зала ресторана, радуясь, что там не создали обстановку интима.

– Фёдорова, за тобой будто черти гонятся. – Приветствовал её возвращение Олег.

– Один из них.

– Кто?

Мужчины обернулись к холлу, из которого сбежала «жаркая» штучка.