Ты мой - огонь

Пришла в себя, когда одна наглая рука пробралась в вырез халата и в собственническом жесте легла на низ живота.

— Что ты делаешь? — сконфуженно возмутилась, пихая мужчину локтём в живот и изворачиваясь в цепком захвате, вставая лицом к лицу и уверенно запрокидывая голову назад, чтобы лучше считывать эмоции.

Казалось бы, абсолютно спокойное лицо, но в глазах необъяснимое безумие и…желание, да и в живот мне упирался явно не сотовый телефон.

Невольно сглотнула, на миг теряя всю свою прыть, но тут же давая мысленный подзатыльник и повторяя свой последний вопрос уже чуточку увереннее.

— А разве не видно? — нахально улыбнулся, обнажая идеально ровные белоснежные зубы и как-то неестественно заострённые клыки.

— Ничего не понимаю, — мотнула головой, зажмуривая глаза, надеясь, что мужчина мне лишь мерещится.

Но объятия становятся сильнее, превращаясь в тиски, кажется, вот-вот и услышу хруст собственных костей. А меж тем губ касаются горячие требовательные губы, вновь нагло проталкивая язык и без трудностей находя мой, затевая причудливый танец. В теле вновь вспыхивает жар, разум мутнеет, приходится вцепиться в твёрдые плечи, чтобы не упасть. И без понятия, чем бы всё закончилось, но мой живот издал характерное урчание, требуя пищи. Мужчина отпустил меня, оставил напоследок поцелуй на шее, сам с лёгкостью усадил на барный стул и принялся хозяйничать, выгружая на стол красиво сервированные тарелки с едой.

«Кажется, я брежу», — медленно подумала, стараясь на Карима и вовсе не смотреть.

Как-то не было похоже, что я «девочка на ночь». Ну, не стал бы взрослый мужик проявлять такую заботу к мимолётному развлечению. Или стал бы? Может у него такое воспитание?

«Да, ну! Глупости всё! Либо издевается, либо я что-то не догоняю».

А меж тем передо мной уже и кружка дымилась с горячим чаем, и тарелка с подогретым мясным стейком стояла.

— Я не ем мясо, — коротко резюмировала, отодвигая тарелку, и переставляя поближе блюда с рыбой.

«О моих вкусовых предпочтениях не в курсе, значит, Мирослава обо мне особо не распространялась, да и информацию на меня мужчина вряд ли собирал».

А в следующий момент тарелка с рыбой полетела в мусорное ведро, и мне вновь подвинули мясо.

— Мясо более полезное, привыкай, — ровно отчеканил Карим, садясь на второй барный стул рядом со мной, отодвигая край моего халата и кладя горячую ладонь на оголённое бедро, точно припечатывая к месту.

Сначала посмотрела на руку, подняла взгляд вновь к мясу и обратила внимание на точённый мужской профиль. С каким-то диким голодом, даже не удосужившись использовать столовые приборы, приятель сестры поглощал мясо, и все его повадки выглядели звериными, не естественными для обычного человека.

Боясь чужого гнева, всё же разрезала стейк на мелкие куски, поднесла к носу первую порцию, понюхала, не чувствуя отвращения, как обычно, и прикрыв глаза положила кусок в рот. Ожидала рвотного рефлекса, омерзения, но вместо этого не заметила, как съела весь стейк, и казалось, что ничего вкуснее не ела.

— Что это за мясо такое? — удивилась, смотря на совершенно пустую тарелку.

— Обычная говядина, — бросил Карим, поднимаясь со стула и убирая грязную посуду в раковину.

— Ты не понимаешь, — настырно тряхнула волосами. — Я любое мясо терпеть не могу, от одного вида воротит, а это показалось безумно вкусным.

— С возрастом вкусовые предпочтения могут меняться.

И вроде правда, но не меняются же предпочтения за одну ночь!

— Бред какой-то, — прошептала себе под нос, ещё раз тряхнув волосами.

А меж тем меня снова обняли со спины и медленно развязали пояс халата. Заторможено осознала происходящее, пытаясь запахнуть ткань на груди, за что заслужила недовольный рык и меня резко развернули на 180 градусов.

— Не смей от меня закрываться, — приказал, сверкая серебристыми глазами, словно налитые металлом, и вновь распахивая халат и вжимая меня в себя, давая почувствовать тепло чужого тела и не только…

— Остановись! — попыталась отстраниться, за что в ответ услышала недовольный рык. — Я хочу поговорить.

Но какой там. Меня нагло заткнули поцелуем, усадили на стол и вновь оттрахали так, что дрожала каждая мышца тела, язык заплетался, да я и двух слов связать не могла. Что-что, а секс с Каримом был очень уж…качественным. Но если ночью мы не вылезали из кровати, то сейчас пробовали на прочность словно весь дом.

Стол, диван, стены, душевая, тумба в прихожей… И всё в разных позах. Видимо, Карим зачитывался камасутрой, иначе объяснить не могла.

— Какая отличная растяжка, — нагло усмехнулся, закидывая мою ногу себе на плечо, когда я полусидела на какой-то тумбе.

— Я занимаюсь йогой, — зачем-то тяжело выдохнула.

— Не думал, что буду настолько рад этому, — пророкотал низко на ухо, едва касаясь зубами хрящика.