Ты - мой спаситель

В подтверждение этому Кэролайн взяла у нее масленку и прибавила:

— Мэгги, тебе не нужен этот стресс. Только не теперь.

Поскольку Андреа ловила каждое слово, глаза Кэролайн выражали то, что она явно очень хотела, но не могла высказать вслух. Только не теперь, когда у тебя от напряжения начались сдвиги.

Мэгги стиснула зубы. Прелестно. Лучшая подруга выдвигает предположение о ее психической неполноценности. Ну, слава Богу, что Мэгги хватило ума не упомянуть о вчерашнем эпизоде с поцелуем. С этим неловким пустячным эпизодом у Кэролайн выдался бы просто знаменательный день.

— Мама права, — сказала Андреа, ловко управляясь со сковородками и яйцами.

Кэролайн ахнула и прижала к груди руки.

— О, Господи! Дайте фотоаппарат. Сделайте снимок. Я хочу увековечить это историческое мгновение! «Мама права!»

Рассмеявшись, Андреа показала матери язык и снова повернулась к Мэгги.

— Если ты не уйдешь, Мэгги, этот человек найдет способ испортить тебе жизнь. Он же предупредил тебя, чтобы ты побереглась! Так чего же ты ждешь? Он мне напоминает миссис Демарко. Она решила, что этот парень не должен присутствовать на моем уроке для лучших учеников по тригонометрии, поэтому начала его шпынять, подкалывать, пока…

Резкий свист рассек воздух. Как Мэгги ни любила Андреа, это не помогло. Вынув пальцы изо рта, она посмотрела на мать и дочь, чтобы удостовериться, что полностью завладела их вниманием.

— Эй, мы обсуждаем мою жизнь. Мне дадут что-нибудь сказать?

— Нет. — Они ответили в унисон, со смехом. Затем Андреа прибавила: — Кроме того, ужин почти готов… Телефон! Наверное, это меня!

Раньше, чем прозвенел второй звонок, Андреа уже выскочила из кухни, оставив подруг с разинутыми ртами, в изумлении от той скорости, которую может развить девушка в своем стремлении уединиться.

— Вот это да! — улыбнулась Мэгги. — Догадываюсь, что теперь готовить придется нам.

— Похоже, теперь каждый сам за себя. Андреа придется есть пищу холодной. — Кэролайн принялась разбираться в оставленном Андреа беспорядке и ставить еду на стол, но ее занятые работой руки и небрежный тон не скрыли озабоченности в голосе. — Почему бы тебе сегодня не остаться у нас ночевать? Могла бы помочь мне убраться.

— Если я стану прятаться, это мне не поможет, — ответила Мэгги, уверенная, что Кэролайн пытается защитить ее от воспоминаний, от возвратов прошлого. Материнский инстинкт подруги переходит все границы. — Этого не исправишь попкорном и походами в кино.

Кэролайн перестала заниматься ужином и пристально посмотрела на нее.

— Хотелось бы, чтобы это было в моих силах.

— Мне тоже. — Мэгги села к столу, испытывая признательность за то, что у нее есть хотя бы Кэролайн с Андреа, чтобы пережить этот кошмар. Она не нуждается в Бо Грейсоне, и Гвендолин не нужно беспокоиться о том, кто купит ей сухой корм, когда ее хозяйка окажется в кутузке.

Мэгги с трудом выбралась из-под одеяла. На часах было четыре утра. Ей не приснился кошмарный сон. Это больше было похоже на предвестие кошмара, плохой сон только собирался начаться, накатывался на нее, когда она начинала засыпать.

С тех пор как Мэгги вернулась от Кэролайн, она какое-то время бесцельно бродила по дому, потом читала очерк о путешествии по Ирландии, кормила собаку, проклинала Бо Грейсона и боролась со сном. Усталость уже много дней гнездилась в ее теле. Каждая его клеточка была пропитана ею.

Растолкав Гвен, она прошлепала босыми ногами к балконной двери и открыла ее. Мэгги не стала надевать халат. Ее ближайшему соседу пришлось бы смотреть в телескоп, чтобы увидеть ее полураздетой. Ночной воздух холодил кожу. Легкий ветерок сдул паутину прочь. Но только на мгновение.

Затем запах горящего дерева коснулся ее ноздрей.

Мэгги замерла. Нет. Больше не надо. Только не сегодня. Пытаясь отрицать то, о чем уже сказало ей сердце, она оглядела окрестности. Увидев дым, поднимающийся над магнолиями, Мэгги почувствовала, как кровь отливает от лица.

Ощущение беспомощности охватило ее, отбросило назад во времени к другому пожару, к другому моменту, когда она ощущала свое бессилие.

Она увидела миссис Аластер, маму Сары, выходящую из дома. Ее поддерживали два пожарника, почти тащили прочь, словно это был не ее дом. Она плакала и прижимала к себе ту стеклянную вазу, будто это была чаша Святого Грааля. Будто это была единственная вещь, которой не коснулся почерневший мир.

Волосы встали дыбом на затылке Мэгги. Желудок сжал спазм. Сара тогда сказала, что она разбила эту вазу. Но зачем Сара солгала? Зачем?