Ты мой трофей

– Друзья, встречайте наших прекрасных дам! – Продолжил ведущий и в зале снова все зааплодировали, а я совершенно не понимала, что происходит и лишь волнительно наблюдала за передвижениями мужчин, которые уже собрались ближе у сцены, и поднимающимися наверх девушками в изумрудных платьях. Сердце загрохотало. Мужчина рядом даже не шевелился, я краем глаза поглядывала на него, пока теребила в руках маленькую черную сумочку, в которой прятала злосчастный мобильный Владислава Романовича, на всякий случай. Переведя взгляд, я попыталась найти его в толпе мужчин, но они все перемешались между собой, что я совсем потеряла его из виду, может и к лучшему.

Самой последней на сцене появилась Мила, и ведущий выстроил всех их по росту.

– Покажите нам ваши прекрасные личики, девушки! – Мужчина с микрофоном подошел к каждой и приподнял за подбородок из головы, так что глаза всех девушек устремились в одну точку. Они выражали безразличие и страх, одновременно. Чего они боялись? Затаив дыхание, я наблюдала за тем, что будет дальше. – Какие они прекрасные, не так ли?

Зал снова взорвался аплодисментами, даже кто-то присвистнул.

– А теперь. Девственница. Шаг вперед!

Блондинка невысокого роста, вцепившись пальцами в подол изумрудного платья, шагнула вперед, и я так переживала глядя на нее, что во рту пересохло.

– Всего одна, Макс? Разве это честно?

Все взгляды устремились на нас, точнее на того, кто стоял рядом со мной, и его выражение лица было таким же непроницаемым, как и прежде.

– Хорошо. Господа! Начнем наши ставки, стартовая цена за ночь с этой прелестной невинной красоткой, три тысячи долларов! Три тысячи раз, три тысячи, два! О, пять тысяч! Пять тысяч раз, пять тысяч. Шесть тысяч! Потрясающе! Шесть тысяч раз, шесть тысяч два, восемь тысяч! Восемь тысяч раз! Восемь тысяч два! Восемь тысяч! Продано!

Я сглотнула ком, в груди закололо и, я случайно отступила назад, едва задев стол. Слава Богу, на нем ничего не было, иначе, вы сами знаете.

– Он продал ее. – Шепнула я, тем самым привлекла внимание выродка, который привел ту девушку сюда. Это же его платья, его трофеи! Он смотрел на меня, а я едва сдерживала поток слов, который роился в голове. – Ты продал ее? Их всех!

– Заткнись. Веди себя тихо. – Он встал ближе и сжал мое запястье.

– Это безумие.

– Твое дело молчать, иначе окажешься на той сцене.

Странно, что я не там. Что его остановило? Мое платье? Якобы не по дресс-коду?

– Зачем я здесь?

– Смотреть. Учиться. Запоминать.

– Макс! – Прогремел голос ведущего, когда все девушки со сцены уже ушли, мое сердце колотилось где-то в ушах, и я поверить не могла, что Мила с легкостью отдала себя кому-то за четыре тысячи долларов. – Кажется, мы кого-то упустили. Она девственница?

Прожектор снова ударил в лицо, и я поняла, что теперь он подсвечивает только меня и все мужчины в зале тоже пялятся на меня, в то время, как я щурюсь от света и трясусь от страха. Ведущий спрыгнул со сцены и вальяжно подошел к нам, не убирая микрофона, он продолжил говорить:

– Почему ты не удостоил эту юную даму чести поучаствовать в нашем аукционе?

– Она со мной.

– Все они с тобой, мой друг. Она девственница? Вы только посмотрите на ее глаза, господа! Она словно с небес. Я начну ставки с пяти тысяч! Пять тысяч раз!

– Ты что не понял? – Мужчина резко схватил микрофон и буквально прошипел у лица ведущего. – Я засуну эту херню тебе в зад, и начну собирать ставки на то, как глубоко он залезет.

– Все твои девки, которые сюда пришли, будут проданы, Макс, или ты хочешь, чтобы я оповестил наших дорогих акционеров, зачем на самом деле, ты водишь сюда эту шушеру? Как думаешь, они обрадуются, узнав, что твои подстилки внедренные крысы? Она девственница или нет?

– Нет, ублюдок.

Ведущий ухмыльнулся, глядя на то, как сжались челюсти его «противника» и направился обратно.

Я не стану этого делать. Не стану спать с одним из этих мужчин. Мои пальцы задрожали, как и губы, которые я сильно поджала. Сделав шаг назад, я снова врезалась в стол, и в этот момент нога выскользнула из туфли и я почти упала, но успела зацепиться за что-то, точнее за кого-то.

– Не устраивай шоу, поняла? – Шепнул мужчина на ухо, пока приподнимал меня, я все еще держалась за его руку и засовывала ногу обратно в туфлю.

– Я не пойду. – Мотнула головой. И впервые, пожалуй, за все время я показала настоящий страх, дрожащие пальцы, сжимающие пиджак, подступающие слезы и умоляющий взгляд. В этот раз я действительно просила, молча, но умоляла. Он должен меня спасти от этого кошмара. Должен ведь? – Пожалуйста. Я не могу. Не хочу. – Я продолжала трясти головой и сильнее сжимать рукав пиджака, мужчина посмотрел на мою руку, вцепившуюся в него, как ребенок в подол матерной юбки, затем снова взглянул мне в глаза.

– К сожалению, господа, эта прекрасная дама не невинна, к тому же неуклюжая, снижаю ставку до двух тысяч!

– Я не хочу. – Шептала я, едва сдерживая слезы, пока на меня повышали цену.

– Отпусти мою руку.

Я тяжело дышала и с каждым ударом сердца, и поднятием ставки, я понимала, что мне никто не поможет.