Ты мой трофей

– И не мечтайте. – Фыркнула я и пошла прочь.

– Ты сама придешь ко мне, Кира.

Тоже мне. Индюк. Я разозлилась, и даже не на него, а на себя больше. Он шикарный мужчина по любому внешнему параметру, превосходен, рожден, чтобы с него писали картины, но и в этом вся боль. Я не хотела его целовать. Это было так, словно с собственной рукой целоваться. И меня мучал вопрос. Почему? Разве он не тот, на которого готова вешаться каждая сотрудница «Корелл клаб»? Он казался пределом мечтаний. Но это всего лишь иллюзия. Как воздушный шарик. Ткнешь иголкой и, его больше нет. Так и мужчины этого не было.

* * *

Богдан открыл мне дверь квартиры и ушел, свет повсюду был погашен, а в это время на улице уже начинало темнеть и, помещение окуталось в полумрак. Я поднялась на второй этаж и по привычке собиралась запереться в своей новой комнате. Одна дверь по правой стороне от лестницы была немного приоткрыта и, оттуда доносился яркий холодный свет, я подошла ближе и заглянула вовнутрь, сразу ощутив пробирающийся по коже, холодный воздух. Должно быть, кондиционеры активно работали. Оно и объяснимо. Комната была огромной, вдоль стен тянулись стеллажи с какими-то банками, похожими на те, в которых продают краску, кстати, запах говорил, что это она и была. Остальная часть помещения заставлена мольбертами разной величины и холстами.

Кто-то подкрался сзади и, я подпрыгнула на месте.

– Что ты здесь делаешь?

– Боги, испугал. Снова.

Его голос был ровным, узнаваемым, лицо – хмурая туча, в руке две влажные кисти разного размера.

Мужчина обошел меня и направился к высокому мольберту у окна, пролегающего во всю стену, я медленно побрела за ним, затем остановилась, разглядывая все вокруг. Холодный воздух бродил по коже, но кажется, это не мешало хозяину квартиры расхаживать тут в одних джинсах, приспущенных на бедрах. Я невольно скользнула взглядом по его идеально сложенному, очерченному торсу и сглотнула, затем обняла себя руками и снова огляделась. Мой взор упал на стеллаж позади. Помимо банок с красками и кистями, я обнаружила несколько восковых заготовок и направилась прямо к ним.

– Не трогай.

Я вздрогнула и обернулась через плечо. Мужчина, даже, не смотрел в мою сторону. Движения его рук были резкими и четкими, когда он работал кистью, и я не до конца еще понимала, что тут вообще происходит. Кажется, его руки увлекли меня больше всего. То, как работали его мышцы.

– Не знала, что ты рисуешь.

– Ничего не трогай здесь.

– Ладно. Эмм… Эти статуэтки. Ты сам их делаешь?

Он поднял на меня взгляд и задержал его, затем положил кисть, взял высокий табурет за своей спиной, поставил перед мольбертом, поменял холсты, а я наблюдала за каждым движением.

Мужчина вытер руки о тряпку, бросил ее на пол и подошел ко мне. Его руки легли мне на плечи, я подняла голову, его глаза проделали путь по моему лицу и ниже, затем вернулись обратно, я как-то сжалась не понятно от чего. Эти руки были слишком горячими для моего тела, даже в таком холодном помещении. Отведя взгляд в сторону, я поджала губы, понимая, что волнуюсь. Позвоночник зачесался, а это означало, что слишком волнуюсь. Нужно что-то сказать, спросить. Срочно!

– Эмм… Те картины в кабинете твои? Что… Что ты делаешь?

Он расстегивал пуговицы на моей рубашке!

– Сделай это сама.

Максим отошел на шаг, остановив упертый взгляд на мне, я нахмурилась, расцепляя руки.

– Что.

– Разденься.

– Зачем?

– Лишняя болтовня, Ариэль. Я могу сделать это сам, но боюсь. – Он замолчал. А меня уже по-настоящему начинало раздражать это имя.

– Это входит в пункт беспрекословного подчинения? – Спросила, на всякий случай.

– Считай, что так.

Я выдохнула и потянулась к пуговицам, несмело. Он продолжал наблюдать. С интересом. Словно каждое движение мое ловил.

Когда юбка и рубашка оказались у моих ног, я перешагнула через них, о чем сразу же пожалела. Он был так близко. Все его тело. С этим запахом, который даже краска не могла уничтожить.

– Полностью.

Вот блин. Что он задумал? Нравится мне это или нет, но сердце вообще как будто своей жизнью от меня живет. Не нужно так сильно стучать, это мешает. Пожалуйста.

Нащупав застежку лифчика, я неловко избавилась от него. И мужчина продолжал смотреть, как ни в чем не бывало, когда я также неуклюже снимала трусики. Все казалось таким странным, и мурашки по телу были вовсе не от холода.

– Я хотела кое-что спросить.

– Меня, по-прежнему, поражает твое смущение. – Он взял меня за плечи и усадил на высокий стул перед мольбертом. И словно лепил из меня что-то новое своими руками, будто те восковые фигурки. Поразительно, как он мог со всем этим справляться.

Его пальцы пробуждали волну электрических зарядов во всем моем теле, и надо бы сказать, моему здравому смыслу эту не нравилось, впрочем, как и обычно. Я сидела вполоборота, нога на ногу, Максим коснулся моих волос и стянул с них резинку, после чего вернулся к мольберту. Я все еще не могла поверить, что мы здесь. Точнее, что он здесь, и эта комната вообще имеет место быть в этой квартире.