Ты - Моя Душа (СИ)

Стараясь не будить Олесю, Аверин прошел на кухню. Мысленно сделал пометку себе найти нормального сантехника, чтобы починить потекший сломанный кран. Он уже вторую неделю раздражающе капает, а Саша никак не может найти время, чтобы разобраться с этим вопросом. А его женщина просила. Теперь Олеся — его женщина, и вот к кому должно быть направлено все его внимание.

Саша поставил чайник и заварил себе чай погорячее. Крепкий напиток обжигал небо, но Саша стойко пил кипяток, потому что отчаянно не мог согреться: дикий ужас в глазах остолбенелой и растерянной Арины откровенно леденил в его жилах кровь. Он никогда такой жену не видел. Даже девять лет назад, когда вёз ее окровавленную в больницу после спектакля, Арина не выглядела настолько… убитой.

Пронзительная картина раздавленной жены преследовала его все последующие две недели. Из-за этого Аверин не проконтролировал нового сотрудника его адвокатской конторы и тот безбожно налажал с документами в одном крупном деле, которое поручил ему губернатор области. А Вадик Северов не тот человек, которого можно подводить. Аверин злился на подчиненного, на себя и на везде мерещащуюся ему несчастную, загнанную в угол Арину. Он едва перекинулся с Олесей парой ничего не значащих слов за это время и почти не появлялся у нее, ночуя в офисном кабинете. Он оправдывал свое невнимание к женщине чрезмерной занятостью на работе.

Аверин, который славился тем, что проиграл всего лишь три дела за всю свою адвокатскую практику, находился на пороге полного фиаско в, казалось бы, плевом разбирательстве. Да он тысячу раз проворачивал подобные дела и щёлкал их как семечки. Теперь же из-за его недосмотра количество вчистую проигранных дел увеличится. Позорище! А все из-за чертового, бледного испуганного лица одной наглой самодовольной стервы!

В тот злосчастный день Александра Аверина вконец добил курьер, доставивший ему пакет документов с надписью: “Лично в руки”. Открыв его, Аверин вытащил из большого желтого конверта… подписанные Ариной документы о разводе. Вдруг из открытого конверта что-то выпало и с похоронным звоном упало на пол. Аверин даже поначалу не понял, что это. Приглядевшись, Саша заметил два золотых кольца: гладкое обручальное и помолвочное, доставшееся ему для жены с большим трудом. Тринадцать лет назад он как сумасшедший рыскал по всем ювелирным салонам и с маниакальной дотошностью допрашивал каждого мастера в городе, смогут ли они на заказ сделать кольцо с сапфиром под цвет глаз его невесты. Теперь же, ярко голубой драгоценный камень валялся на полу как ненужная вещь, выброшенная ею за ненадобностью.

Кажется, его поступок на благотворительном вечере все же возымел необходимый эффект. Стерва перестала строить из себя роковую соблазнительницу и взялась за ум. Он же этого от нее добивался. Аверин должен был радоваться. Еще одна проблема решена. Наконец-то он освободился от удручающей его кабалы!

Только вместо того, чтобы самому подписать проклятые документы и окончательно закончить нездоровые отношения с Ариной, Саша вложил обещавшие ему полную свободу от этой истерички бумаги обратно в желтый конверт. Он поднял с пола ее обручальное кольцо, снял со своего пальца такое же, и положил их внутрь широкого пакета. Оставшийся рабочий день Аверин крутил в руках ее помолвочное кольцо, которое так и не смог вложить обратно в чертов дурацкий конверт. Свою подпись в документах о разводе, Саша так и не поставил.

Вернувшись поздно ночью в квартиру Олеси, Аверин прошел на кухню. На столе стояла тарелка с остывшим ужином.

— Саша, я разогрею сейчас, — сонно прошептала зашедшая вслед за ним на кухню Олеся, видимо проснувшись от его громких шагов.

— Я не голоден. Ложись спать.

— Что-то случилось? — она подошла сзади и обняла его за талию, уткнувшись носом в районе лопаток. Запах ее цветочных духов отчего-то стал раздражающе приторным.

— Олеся, иди спать! — отрезал он. Саша изо всех сил старался быть с ней мягче. Не получилось. Олеся вздрогнула от его холодного, резкого тона, но послушно оставила его одного. Мудрая женщина. Не то, что его жена. Аверину стоило бы перестать их сравнивать. Они полные противоположности друг друга. Саша выбрал ту, которая в состоянии разделить его судьбу. Она дарила ему тихую и спокойную жизнь. С ней было просто. Он должен быть счастлив. Но… Вместе с тем, Олеся напоминала остывшую ванну, в которой находиться вполне терпимо, но непреодолимо тянет выбраться.

Аверин не мог себе врать. Да, жизнь с прекрасной Олесей была комфортна и удобна, но крамольная мысль, как тянущая нервы вода, бегущая тонкой струйкой из сломанного крана, который он так и не починил, тревожила изнутри и не давала ему вожделенного покоя: обольстительная чертовка с зовущими, жестокими глазами цвета голубого сапфира выжгла рабское клеймо в груди и намертво вросла в его душу… Будь же она проклята…

— Арина, ты ела что-нибудь? — спросила Марика, которая пришла сделать ей перевязку. Швы, мастерски наложенные умелой подругой, уже рассосались, но ладонь заживала слишком медленно.

— Да, кажется, — машинально соврала она.