Ты моя, Эмилия (СИ)

- Эми, тут парням маленькая помощь нужна, - слегка откашливается дядюшка. - По дороге на нас напали бродячие псы, тоже зараженные. Прокусить форменные куртки не успели, но поцарапали. Особенно Льюка, тот первый на них нарвался, и если б не его светлость, то все могло бы быть печальнее.

Закусываю губу, обведя обеспокоенным взглядом мужчин, и сразу замечаю бледного, зажимающего рукой рану на боку, Льюка.

- Хорошо, - киваю и перевязываю косынку, из-под которой уже успели выбиться волосы, благодаря обнимашкам. - А вы дядюшка как?

- Я сейчас тоже переоденусь и тебе помогу, - хмурит брови Амадеус, стаскивая плащ.

- Я имею в виду, вы пострадали? - складываю руки на груди.

- Нет, меня даже не зацепили, - отмахивается тот и разворачивается с намерением пройти в подсобку.

- Тогда идите-ка вы домой, - сурово приказываю, заступив ему дорогу. - Там Мари с ума сходит. А я тут и сама могу справиться. Идите-идите. Вам отдых нужен.

- Полностью поддерживаю идею мисс Эми, - внезапно раздается чуть хрипловатый голос брата короля. - Мастер Амадеус, вы и так уже много чего сделали.

Аптекарь еще пару минут нерешительно мнется посреди зала. Но, одержав неожиданную поддержку в лице не только Колчестера, а и остальных участников отряда, я добиваюсь своего, и дядюшка отправляется домой.

- Ну что ж, - поворачиваюсь к своим пациентам, когда за аптекарем закрывается дверь. - Давайте лечится. Льюк, ты первый. Остальные в порядке очереди по степени тяжести травм. А вы? - мой взгляд останавливается на герцоге.

- А я останусь. Пока вы не закончите, мисс Эми…

«Шо? Опять?!» - хочется крикнуть мне, как в любимом мультике. Но перечить его светлости, естественно, не осмеливаюсь да и времени нет пререкаться. Моей помощи ждут четверо нахохлившихся вояк, сидящих рядком на лавке, как воробьи на жердочке. Поэтому делаю невозмутимое лицо и уволакиваю, еще более побледневшего за эти несколько секунд, Льюка в подсобку. Эх, мужики. На лыкасов идти не боятся, а, как рану обработать и перевязать, так чуть ли не в обморок хлопаются.

- Раздевайся! - строго бросаю по дороге пациенту и слышу за спиной, как дружно крякнули-гыкнули его коллеги. Пошляки!

Уши у Льюка мигом краснеют и начинают по цвету напоминать перезрелый помидор.

- Льюк, снимай куртку! - хмурюсь. - Я не лыкас, кусать тебя не собираюсь.

- А меня можно и укусить, - слышится из зала, но не настолько громко, чтоб я различила кто это там такой остроумный.

У мужчины раны глубокие, пересекающие правую часть грудной клетки четырьмя кровоточащими полосами. На одну из них точно нужно будет накладывать швы, остальные, хоть и выглядят жутко, но, когда я смываю кровь, оказываются не такими уж страшными. Больше, слава Богу, собака ничего не задела. Да и царапины эти, как я поняла из объяснений, появились только потому, что Льюк пренебрег правилами и расстегнул защитную одежду. Хорошо, хоть локоть, защищенный налокотником и твердой кожей куртки, подставил под зубы больному животному.

Рукав формы выглядит плачевно, но зато не прокушен насквозь, а Льюк не заразился. Эту одежду выдали всем нашим стражникам после случая с Дженсеном, но… Почему не сделали этого раньше? Почему только смерть человека подвигла сильных мира сего задуматься о безопасности простых людей? Это жутко несправедливо.

В отчаянье трясу головой, отгоняя ненужные мысли. Дженсена не вернуть, а у меня четверо живых пациентов, которым нужна помощь. Быстро беру себя в руки и принимаюсь за дело.

После Льюка по очереди заходят Сэм, потом Вик, а за ним Бишоп. Их травмы менее серьезные и долгой обработки не требуют. Парочка ссадин, гематом, царапин. У Бишопа еще фонарь под глазом. Ничего страшного и трудно заживающего.

Как могу, растягиваю всю обработку, в наивной надежде, что герцогу надоест, и он уберется восвояси, а я спокойно пойду домой сама. Еще не хватало, чтоб он снова начал меня расспрашивать о моей малой родине.

К сожалению, опыт не пропьешь, и я довольно-таки быстро управляюсь с привычными манипуляциями. Отпускаю последнего пациента на свободу и, напоследок вручив всем по пузырьку заживляющей мази, строго-настрого приказываю ежедневно обрабатывать ею раны. А Льюку так вообще прийти ко мне на перевязку.

Грозные вояки кивают, напоминая мне примерных школьников перед строгой учительницей, и шумной гурьбой вываливаются из аптеки, похлопывая несчастного товарища по плечу и подначивая насчет завтрашнего свидания со мной, бинтами и бутылочкой йода. Мужчины!

Дверь с оглушающим стуком захлопывается. А может он мне просто кажется таким, ибо заставляет понять, что оттягивать неизбежное некуда, и пора бы уже взглянуть на Дориана, а не старательно отводить глаза, делая вид, что его тут нет.

- Мисс Эми, - первым нарушает тишину Колчестер. - То, что вы сейчас увидите, настоятельно прошу хранить в тайне ото всех.

Его глаза лихорадочно блестят, а бледный лоб покрывают бисеринки пота. Только сейчас я замечаю, какие глубокие у него тени под глазами, какими впалыми кажутся щеки и насколько посеревшей кожа. С ним явно что-то не то.