Ты - Моя Любовь

Отвлекла от мыслей приехавшая убираться Фариза. Спросила, стоит ли ей приезжать, раз уж в доме появилась новоиспеченная хозяйка. Объяснил на языке жестов глухонемой женщине, чтобы о своей работе не беспокоилась и без надобности не тревожила нимфу. Пожилая женщина учтиво поклонилась. Не один год его знала. Хозяином называла. Подобрал Фаризу, когда проезжал мимо рынка лет двадцать назад. Его землячка торговала ерундой какой-то. Братки на рынке с нее оплату требовали. Бедная испуганная женщина не могла понять, что от нее хотят. Остановил мужиков. Припомнил, что один из его старших братьев от рождения глухотой страдал. Имени его так и не вспомнил, лишь несколько специальных жестов, что выучил давно, еще в прошлой жизни. Фаризу к себе взял. Удобно иметь в распоряжении глухонемого работника. Женщина оказалась простой, да еще и абсолютно неграмотной. Однако готовила отменно, прекрасно справлялась с уборкой. При необходимости становилась вдобавок слепой. А в его доме это необходимое качество. Фариза была хорошей женщиной, главное ― ценной.

При очередном появлении Фаризы нимфа совсем распоясалась. Пока та готовила еду, из комнаты не выходила. Но когда пожилая женщина взялась за уборку, вышла в гостиную полностью обнаженной. И, как ни в чем не бывало, уселась на диван, подобрав под себя ноги. Пожилая набожная женщина чуть в обморок не грохнулась от устроенного нимфой шоу. Прикрыла рот рукой от ужаса и поспешила удалиться из комнаты. Феликс, сидевший в кресле за шахматами, обвел ее недобрым взглядом и лишь тяжело выдохнул:

— Оденься.

Лика победоносно хмыкнула:

— Что, стыдно за меня?

— Мне за тебя холодно, Лика. Вечерами прохладно. Простудишься.

Феликс встал и побрел в кабинет, подальше от соблазнительного обнаженного тела нимфы.

— Да что с тобой не так? ― злобно выкрикнула ему вслед Лика. Ее яростный окрик прозвучал почти как проклятье. На секунду замер, стоя к ней спиной, и без объяснения вышел.

Да все с Феликсом было так. Просто… захотелось для себя. Чего-то. Ответного, искреннего. Его, личного. Чтобы не по приказу, не от страха под него ложилась. Не от того, что должна или обязана. Не из провокации. А по жгучему желанию. Ее, личному. Чтобы раскаленная жажда сочилась под кожей, лавой растекалась по венам. Чтобы ответным огнем пылала, а не деньги свои отрабатывала.

А смотрит в ее глаза ― там мрак один. Адская боль, которой слишком много, черт возьми. Для одного человека. Тем более, женщины. И знает ведь, что шлюха. Не по натуре. По судьбе. А последняя — та еще сука. Видел, как ломались сильные мужики. Его и самого не раз жизнь нагибала, в колесо скручивала. А здесь… женщина. Красивая, слабая и ранимая. Рыцарем никогда не был. Однако не должна женщина так страдать. И что за чертово девичье имя неустанно шепчет в сонном бреду?

После случая в гостиной несколько дней ее избегал. Благо появились дела. Его люди обнаружили несколько зацепок, кто мог нагло увести кокаин из-под носа. Стоило проверить лично. Уезжал сразу после завтрака, приезжал поздно ночью. Вообще старался с ней не разговаривать. Так правильно. Так должно быть. Документы ее почти готовы. Скоро отпустит ее на все четыре стороны. И забудет про все. И с Ликиной спины мишень снимет, и со своей ― из-за нее. Еще бы мразей найти тех, кто кокаин спер, совсем зажилось бы спокойно, если это вообще возможно в его случае.

Однако полностью избежать общения с нимфой не получилось. Тем более, когда женщина сама нарвалась испытать на себе его гнев. Утром вместо привычных ароматных блинов Феликсу на завтрак неожиданно подали яичницу с овощами. Он оторопело глядел на стоящую перед ним тарелку, пытаясь не взорваться.

— Что это? ― спросил, как можно более спокойно.

— Яичница, ― как ни в чем не бывало ответила женщина. ― Нельзя каждый день одни блины есть. Во-первых, это мучное и не полезно. Во-вторых, разнообразие хоть какое-то должно быть! ― объяснила Лика.

Феликс честно старался не злиться. Однако не сдержал свой гнев и яростно швырнул тарелку с яичницей в стену. Лика от неожиданности вздрогнула. Удивленно уставилась на него. Феликс медленно, словно хищник, подошел к ней вплотную. Поднял указательный палец вверх и произнес:

— Если я сказал: на завтрак блины, значит, ты готовишь блины. Пока ты находишься в этом доме, ты делаешь то, что я говорю. Это понятно? Я не слышу, Лика!

— Понятно, ― почти заикаясь, мгновенно ответила Лика, вжав голову от страха в плечи. От ее испуганного вида совсем снесло крышу. Да что же она, от него то шарахается, как от прокаженного, то все задеть пытается! Вторым его промахом было подходить к ней настолько близко. Ее благоуханный аромат проник в ноздри, в легкие, и словно одурманил. Нагнувшись, Феликс резко смахнул всю посуду со стола. Одним движением уложил испуганную женщину на стол и приказал:

— Раздевайся.