Ты моя надежда (ЛП)

— Ты моя, Джулс. Этого уже не изменить.

Глава 8

Джулс

Когда тебя прижмут к стене,

То выбора уж нет.

И не вздохнуть, и не дыхнуть,

Одни сомненья лишь.

Возможности движенья нет.

Не чувствую вины,

Не ощущаю ничего, лишь то, что он дает.

В ловушке я, и в тупике.

Больше всего на свете я сейчас нуждаюсь в своей маме. Так отчаянно хочется ей позвонить, признаться в том, что случилось, умолять защитить меня. Как будто это могло бы спасти меня.

Я тереблю одеяло на кровати и жалею, что у меня нет ни компьютера, ни телефона, никакого иного средства связи.

С тех пор, как Мейсон привез меня сюда, ни одна душа не появилась на подъездной дорожке к дому. Поблизости нет соседей, да и Мейсон не отличается добрососедством. Даже почтовый ящик находится в самом конце длинной подъездной дорожки. Я заперта в этом доме, который можно назвать золотой клеткой, и мне нечем заняться, кроме как записывать все забытые эмоции и мысли, которые приходят мне в голову. Время течет медленно. Последние три дня тянулись, словно год, а все, о чем я могу думать — как я здесь оказалась. Как это стало моей жизнью?

Как только я смотрю в окно или подхожу к двери, Мейсон уже оказывается там.

Наблюдает за мной, ждет, что я сделаю. Он превратился из моего любовника и моей надежды в тюремного надзирателя. Каждый раз, когда он входит в комнату, я чувствую его.

И все же он делает вид, что не следит за мной и верит, что я буду вести себя хорошо, потому что боюсь. Отчасти это так, но, по правде говорю, я жду своего часа. Я буду молчать и слушать, пока у меня не появится шанс уйти от него. Он не может держать меня здесь вечно.

Дверь ванной открывается с тихим скрипом, отвлекая меня от мыслей, когда Мейсон входит в спальню из ванной комнаты. Он обнажен по пояс, его загорелая кожа привлекает мое внимание, пока он идет, обмотанный только полотенцем вокруг талии, к туалетному столику. Он ведет себя непринужденно, как будто ничего не произошло. Как будто я могу смириться с тем фактом, что он убийца, и моя жизнь в опасности из-за него и его отца. Если бы я знала, что он был связан с чем-то подобным, я бы никогда не пошла с ним домой в ту ночь. Я бы никогда не флиртовала, не прикоснулась к нему, не говоря уже о том, чтобы влюбиться в него.

Я прикусываю щеку, чтобы не закричать, чтобы не сделать какую-нибудь глупость, когда Мейсон поворачивается ко мне спиной, роняя полотенце, и достает боксеры из верхнего ящика своего комода. Теперь среди сердечной боли и хаоса обосновалась потеря. Потеря того, кого, как мне казалось, я любила, но кого не существовало в действительности. Потеря независимости, в которой я была так уверен.

— Я купил тебе платье на субботу, — сообщает он мне как ни в чем не бывало, расстегивая сумку с одеждой, стоя спиной ко мне.

Я бросаю взгляд на красивое вечернее платье, висящее на задней стороне дверцы шкафа. Когда на него падает свет, то драгоценные камни сверкают. Они более редкие сверху, просто узор, образующий контур песочных часов, накладывающийся на темно-серый цвет по бокам и отсутствующий на светло-серой инкрустации. От бедер и ниже платье полностью покрыто ослепительными кристаллами Сваровски.

Это потрясающе. Я уверена, что оно произведет впечатление на всех участников благотворительного мероприятия. Не помню, правда, какое, но знаю только, что Мейсон хочет присутствовать, чтобы обсудить бизнес с рядом инвесторов, и это ежегодный благотворительный вечер, на который я ходила в обязательном порядке в течение многих лет.

Я наблюдаю, пока Мейсон продолжает одеваться, задаваясь вопросом, как он вообще мог подумать о том, чтобы мы вдвоем посетили мероприятие вместе.

— Я не вижу себя там.

Я не могу представить, как стою в комнате, улыбаюсь и веду себя хорошо, когда чувствую себя так паршиво. Когда я в ловушке и загнана в угол. Когда я буквально боюсь за свою жизнь.

Взгляд стальных глаз Мейсона пронзают меня насквозь, как будто он слышит каждую мою мысль, когда я смотрю на его отражение в зеркале.

— У тебя была пара ночей, чтобы все обдумать. У тебя будет еще несколько дней, чтобы прийти в себя, — уверенно говорит он и, отведя взгляд, закрывает ящик, держа носки в правой руке.

— Куда ты идешь? — спрашиваю я его, чувствуя, как в груди зарождается надежда при мысли о том, что он уйдет. Я просто хочу вернуться домой. Эта мысль беспрерывно крутится у меня в голове, как заезженная пластинка.

Его губы сжимаются в тонкую линию, и он медленно поворачивается ко мне лицом, прислоняясь спиной к комоду.

— Ты думаешь, это разумно? — спрашивает он.

Мейсон не двинулся с места, но почему-то кажется, что он стал гораздо ближе, чем был минуту назад.

Я чувствую, как кровь отливает от лица.

— Что ты имеешь в виду?

— Джулс, моя дорогая, — говорит он, кладя одежду на комод и направляясь ко мне.